Джон Кейз - Мистерия убийства

• Название: Мистерия убийства
• Автор: Джон Кейз
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-037477-1, 5-9713-3419-0, 5-9762-0906-8

Серия дерзких похищений близнецов потрясла Америку.

Чудовищно искалеченные тела некоторых из них уже обнаружены.

Дело рук очередного маньяка-убийцы?

Кровавый ритуал обезумевшего жреца вуду? Или… что-то ещё?

Знаменитый тележурналист Алекс Каллахан, чьи сыновья-близнецы тоже стали жертвами таинственного похитителя, начинает собственное расследование.

Он обязан спасти своих детей любой ценой.

Но… как найти нить, которая тянется к убийце?!

---

Гримаса ужаса исказила моё лицо, но Кавано интерпретировал это по-своему, решив, что я просто его не понял.

— Все очень просто, — сказал он. — Совсем как в случае с девушками, убитыми в Красных скалах. Одну из них принесли в жертву, а другую продемонстрировали живой и здоровой. И это, кстати, вторая причина, почему в фокусе используются белые голубки. Они все выглядят одинаково. С точки зрения публики, все белые голубки идентичны. Можно даже сказать, что все они близнецы.

На мои плечи вдруг обрушилась страшная тяжесть. Мне казалось, что я стою на пути товарного поезда, но не могу сдвинуться с места. Все они — близнецы. Все они — близнецы.

— С вами всё в порядке? — наклонился ко мне Кавано.

Глава 27

Пару дней я посещал магические шоу всё более и более низкого пошиба, где демонстрировал портреты Дудочника. Я расспрашивал работающих здесь девушек. Знали ли они сестёр Габлер? Встречали ли Дудочника? Не проходили ли они три года назад просмотр и прослушивание для участия в представлении иллюзиониста? Картины убийства в ходе магического шоу оставляли девиц совершенно равнодушными, а рассматривая изображения Дудочника, они думали совсем об иных вещах. О сигарете, дружке или сломавшемся ногте.

Днём я сидел на телефоне, обзванивая всех торговцев инструментами и генераторами и умоляя проверить, кому они продали циркулярную пилу и передвижной генератор незадолго до убийства близнецов Габлер.

— Три года назад? — переспросил меня один из торговцев. — Так это же целая вечность. Половина лавочек с того времени уже прекратила своё существование.

Даже после того, как я называл себя, собеседники встречали мои просьбы с поразительным равнодушием и отказывались помогать, ссылаясь на занятость. Некоторые без всяких объяснений грубо обрывали, а иные говорили, что, будь я копом, они бы помогли мне, а коль это не так, то… «извини, парень». При этом они ссылались на «коммерческую тайну», плохой учёт или свои обязательства перед клиентом.

В публичной библиотеке Лас-Вегаса я проверил свою электронную почту и прослушал устные сообщения. Шоффлер все ещё обретался во Франции, и я позвонил Петрич. Она выслушала рассказ о моих открытиях, задала уточняющие вопросы и обещала, что полиция обязательно разошлёт изображения Дудочника во все ассоциации иллюзионистов и в театральные агентства, имеющие отношение к сценической магии. Но по тону я чувствовал, что либо мои аргументы её не убедили, либо моё дело оказалось в самом конце списка.

— Почему вы ограничиваетесь чисто символическими действиями? — спросил я.

— Побойтесь Бога, Алекс. Вы ко мне несправедливы. Я делаю именно то, что следует делать в подобных обстоятельствах, — уверила она и со вздохом добавила: — Я просто не знаю, что ещё можно предпринять. Вы-то сами каких действий от меня ждёте?

— Проявлений энтузиазма.

— Послушайте, — очередной вздох, — на мне висит дело об убийстве четырёх человек. В Северном парке вырезали целую семью. В Лас-Вегасе, возможно, подобное событие вовсе не сенсация, но здесь поднялся страшный шум. Их прикончили в собственных постелях, и я по уши сижу в этом расследовании.

Настала моя очередь глубоко вздохнуть.

— Это… это ужасно.

— Поверьте, Алекс, я принимаю вашу магическую версию. Принимаю и обещаю сделать всё, что в моих силах.

Я ещё раз связался с Тамми Ягодой, Риггинсом и «Голубым попугаем».

— Не пришло ли вам в голову чего-нибудь новенького? — спрашивал я. Оказалось, не пришло.

Я позвонил Пабло Морено, объяснил, почему интересуюсь делом Габлер, и сказал, что считаю убийцей иллюзиониста. Морено меня вежливо выслушал и обещал заняться этой версией на следующей неделе, после того, как закончит дежурство.

Затем я… Но собственно, на этом всё и закончилось. Я верил, что напал на след и узнал нечто очень важное о Дудочнике, но что делать дальше, не представлял.

* * *

По прошествии некоторого времени я вдруг с удивлением обнаружил, что нахожусь в казино, оглушённый какофоническим шумом игральных автоматов, музыки, весёлой болтовни и смеха. Красивые улыбающиеся женщины в лёгком намёке на одежду поочерёдно приносили мне пиво. Я постоял рядом со столом, за которым шла игра в кости. Моё внимание привлекла яркая рыжеволосая девица по имени Мэри. Девушка играла с таким восторженным рвением, что я страшно огорчился, когда она вдруг стала проигрывать. Понаблюдав за ней ещё немного, я перекочевал к игровым автоматам.

После ряда неудачных попыток я уловил ритм игры. Я опускал монету, тянул рычаг и ждал, когда остановится барабан и символы займут свои места. Я испытал настоящее потрясение, когда маленький зелёный гном на экране вдруг щёлкнул каблуками, подмигнул и, покопавшись в горшке с золотом, направил звонкий каскад монет в лоток моей машины.

Я снова и снова опускал монету в слот, тянул за ручку и наблюдал за тем, как крутится барабан.

Не желаю ли я ещё пива? Почему бы и нет?

Затем я направился к весьма удобно расположенному банкомату, попросив стоящего рядом игрока последить за моей машиной.

Монета. Рукоятка. Монета. Рукоятка. И так без конца.

Ещё одно пиво.

Ощутив, что мой организм переполнился жидкостью, я переключился на более компактный напиток. А именно виски.

Затем снова отправился на свидание с банкоматом. Машина выдала мне сведения об остатке средств на текущий момент. Сколько? 920 баксов?

Девятьсот двадцать долларов. Я сказал себе, что это совсем немного, что я почти разорён, надо спрятать наличные в карман и валить из казино, пока я не оказался в минусе. Однако внутренний голос старался зря. Я его не слушал.

Умом я понимал, что пьян, но опьянения не чувствовал. Я смотрел на зелёного гнома, ощущая необыкновенную ясность в голове и ожидая, когда он исполнит свой весёлый танец, подмигнёт и склонится к своему горшку, чтобы снова осыпать меня золотом.

В какой-то момент у меня в руках оказались три пластиковые трубки с монетами, но я продолжал питать ими машину, борясь с усталостью, болью в спине и чувством вины. Я, как автомат, опускал монеты в слот до тех пор, пока у меня не осталась одна-единственная. Последняя.

К выигрышу я уже не стремился. Мне казалось, что я не только хочу, но просто обязан проиграть. Взяв за основу постулат «Везёт в картах — не везёт в любви», я родил всеобъемлющую формулировку: «Не везёт в игре — повезёт в жизни».

Чтобы вернуть сыновей, я обязан проиграть свой последний четвертак.

Когда я опускал монету в холодную металлическую щель, она была тёплой и казалась почти живой. Я потянул за металлическую рукоятку и дождался остановки барабана. И тогда это произошло. На экране выстроились в линию один… два… три трилистника. Гном исполнил свой ирландский танец, подмигнул, склонился к горшку с золотом и осыпал меня каскадом монет. На сей раз звенящий поток казался бесконечным. На экране мерцала надпись: ПОБЕДИТЕЛЬ! ПОБЕДИТЕЛЬ! ПОБЕДИТЕЛЬ! Затем машина проблеяла краткий вариант песни «Когда улыбаются ирландские глазки». Небольшая группа зевак наблюдала за тем, как из её чрева сыплется и сыплется мой выигрыш.

* * *

Я был исполнен решимости проиграть все деньги. Дело оказалось нелёгким, и я не знал, сколько времени на это ушло. В казино почти нет часов, в залах отсутствует дневное освещение, чтобы игроки не могли узнать, какое на дворе время суток. В конце концов я проиграл свой последний доллар какой-то весьма мерзкого вида свинье. Свинья на экране рухнула в лужу грязи, а над ней вспыхнула надпись: ИГРА ЗАКОНЧЕНА.

* * *

Похмелье было таким тяжёлым, что ноги отказывались мне служить, а глаза не желали фокусироваться на нужных предметах. Я вышел из «Тропиканы» и сразу окунулся в невыносимую жару. А по дороге в аэропорт «Маккарран» меня едва не убило склоняющееся к горизонту солнце. Идиотски весёлые мелодии игральных автоматов аэропорта так подействовали на мою психику, что я попытался перейти на рысь. Но попытка не удалась. В моей голове вдруг что-то забулькало, в ушах раздался звон, а череп где-то за глазницами пронзила острая боль. Я забился в более или менее тёмный угол и заставил себя выпить бутылку воды.

Рейс, по счастью, был поздним, и в Вашингтон я прибыл на рассвете. Путь до дома меня немного успокоил. Почти родные памятники, знакомая до мельчайших деталей дорога. Яркие цветы, зелёные деревья и трава после пребывания в пустыне казались мне джунглями. По ровной глади реки легко скользили гребные лодки.

В доме царил застойный дух нежилого помещения. Чтобы избавиться от этого неприятного запаха, Лиз после нашего возвращения из отпуска всегда зажигала свечи. Я решил было ей позвонить, но тут же передумал. Что я могу сказать? Теперь, когда я оказался дома, связь между сёстрами Габлер и моими мальчишками уже не казалась мне столь явной.

Убийство близнецов. Я провёл несколько часов за компьютером, выясняя, что по этому поводу сообщают различные поисковые системы.