Жюльетта Бенцони - Путешественник

• Название: Путешественник
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Издательство: Дрофа
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-7107-0141-6, 5-7107-0151-3, 2-260-01000-8

Квебек, 1759 год… Во время двухмесячной осады Квебека девятилетний Гийом Тремэн испытывает одну из страшных драм, которая только может выпасть на долю ребенка. Потеряв близких, оскорбленный и потрясенный до глубины своей детской души, он решает отомстить обидчикам… Потеряв близких, преданный, оскорбленный и потрясенный до глубины своей детской души, он намеревается отомстить обидчикам и обрести столь внезапно утраченный рай.

---

Тремэн вскочил, побежал в свою комнату и принес записку, которую Жан Валет нашел в еще теплой руке Матильды.

— Тогда скажи, кто написал эти несколько слов? Уж по крайней мере кто-нибудь, кто умеет пользоваться пером, а большинство крестьян неграмотны. Лишь убийца мог написать это.

— Бесспорно, но тут нет подписи, и у тебя нет никакой бумаги с почерком графа.

В бешенстве Тремэн сунул записку в карман и бросился в кресло с такой силой, что дерево застонало.

— Прекрасно! Что же ты мне посоветуешь?

— Терпеть! У тебя есть время, и было бы глупо наброситься на Нервиля и уничтожить его тем или иным способом.

— Ждать? — проговорил Гийом с горечью. — Ты находишь, что двадцати пяти лет недостаточно?

— Это много, согласен, но будь честен по отношению к самому себе. Ты вернулся сюда для того, чтобы вновь утвердить свое имя, свой род и тем самым воздать должное памяти твоей матери. Я ошибаюсь?

— Нет. Это действительно так!

— В то же время ты не был уверен в том, что застанешь Рауля де Нервиля живым. Почему же тебе не вернуться к первому плану и не предоставить времени и обстоятельствам завершить дело? Господин де Сюфран любил повторять китайскую поговорку, которую Бог знает от кого услышал: «Если будешь долго сидеть на берегу реки, то однажды увидишь, как по ней проплывет тело твоего врага».

— Мне нравится эта поговорка. Беда в том, что я вряд ли отношусь к тем, кто умеет ждать, сидя на берегу реки. Мой принцип: никто о тебе не позаботится лучше, чем ты сам….

Феликс пожал плечами, принес из кладовой графин с ромом и налил глоток своему другу.

— Вопрос в том, как ты собираешься распорядиться своим будущим. Если тебя устраивает виселица или каторга, тогда можешь без страха казнить несчастного. Но если ты рассчитываешь на то, чтобы твое имя однажды стало одним из лучших имен на земле Нормандии, которая, поверь, стоит того, чтобы ей посвятить несколько лет ради лучшей жизни и ради того, чтобы потомки Тремэна, твои дети, стали ей опорой, то прислушайся к моему совету! Ты вернулся с целым состоянием: тебе принадлежит мир! Нужно иногда уметь заглядывать не только в свое прошлое. И я тебе в этом помогу.

Насмешливая искорка оживила глаза Тремэна, который тихонько похлопал в ладоши.

— Какой талант! И чего ты не выбрал парламент, вместо того чтобы поступать на службу в королевский флот? Давно бы уже разбогател… Да, кстати, а ты?

— Что, я?

— Как ты распорядишься своим будущим, если говорить твоими же словами?

Феликс зевнул, посмаковал из своего стакана, словно кот из миски со сметаной, и широко улыбнулся.

— Стану обрабатывать землю, скорее всего! Варанвиль дожидается меня со дня смерти отца и требует, чтобы им как следует занялись. А еще я хотел бы обзавестись семьей. Увы, мне что-то не попадается достойных девушек, которых мое очарование заставило бы раскладывать белье, заниматься готовкой, перекрашивать стены в старых гостиных и шить себе платья. Или помогать мне в деревенских занятиях…

Гийом рассмеялся, встал и положил руки на плечи друга.

— Совет за совет, и уж если мы заговорили о земледелии, отчего бы тебе не заняться разведением латука? Я тут видел одно милое растение, к тому же богатое, живучее и благородное, которое с радостью пустило бы корни в твой грунт…

— С тобой никогда невозможно говорить серьезно! — проворчал Феликс. — Лучше пойдем спать! Завтра повезу тебя к себе. Ты увидишь, что прежде, чем подарить моему дому хозяйку, надо сперва сделать его похожим на замок…

Глава VI ОТКРЫТИЕ

Феликс преувеличивал. Жилище его предков и в самом деле было меньше любого замка, но лишь потому, что одно крыло здания, за которым не следили на протяжении нескольких лет, и вовсе обрушилось во время сильной бури. Но даже несмотря на это, замок Варанвиль, сложенный, как и многие резиденции в долине Сэры, из розового гранита, был по-прежнему красив. Увенчанный небольшой восьмиугольной башней, возвышавшейся над сверкающими на солнце остроконечными сланцевыми крышами с зеленым отливом, он, словно старый умудренный сеньор в окружении верных и почтительных вассалов, в течение почти двух веков с достоинством наблюдал за всем, что происходило вокруг. Подсобные постройки обступали его старые сводчатые ворота с треугольным фронтоном.

Небольшой парк сплошь зарос травой, и лишь маленькое пространство, где был огород, содержалось в порядке. Кругом буйствовали розы и другие одичавшие кустарники. Совсем близко заросшая ивами река журчала по камням, скрывавшимся под водой во время сильных дождей.

Гийом был очарован и лишь произнес:

— Прекрасное владение, есть, где развернуться. И чего ради ты рисковал жизнью на Коромандельском побережье?

— Я всегда любил море, к тому же я был в семье младшим. И выбирать пришлось между церковью и Мальтой.

— Что почти то же самое, ведь и там, и здесь живут одной надеждой.

— Не совсем. Благодаря знакомству с магистром ордена господином де Роан-Полдюком, меня приняли в пажеский корпус, но, когда господин де Сюфран стал снаряжать корабль в Индию, я добился разрешения к нему присоединиться. Брат мой умер, едва мы пересекли Гибралтар, а отец — через три месяца после него. Остальное тебе известно. Теперь я остался один и хочу заняться своей землей…

— Если ты по-прежнему отвергаешь дружбу девушки в зеленом, то, может быть, позволишь мне тебе помогать?

— А ты не хотел бы обзавестись своим собственным поместьем?

— Тогда мы могли бы быть соседями? Это многое бы упростило…

— И я был бы так счастлив! Дай мне три-четыре дня, чтобы осмотреться, и потом мы поищем вместе!

Хозяину давно пора было вернуться. За фермой, так же как и за домом, присматривали двое верных слуг, Фелисьен и Мари Гоэль, которым кое-как помогали два молодых лакея. Но путешественники обнаружили сильно простуженного Фелисьена в постели, после того как он в холодную февральскую ночь вытащил из соседнего пруда решившую утопиться дочь деревенского ризничего.

— И о чем он думал! — приговаривала его жена Мари. Бросаться в воду, когда тебе под шестьдесят! И вот вам результат! Посмотрите-ка на этого простофилю, его и в кровати-то не видно: в колпаке, красный как рак и кашляет целыми днями!

Однако беспокойство Мари было куда сильнее, чем казалось, потому что ее нервы вдруг сдали и она разрыдалась в объятиях Феликса:

— Вы ведь спасете его, батюшка, правда? Слава Богу, что вы к нам вернулись. После смерти покойного барона все пошло наперекосяк: дожди льют, ветер такой, что того гляди рога быкам поотрывает, на коров в прошлом году хворь напала, да еще муж дочки нашей лихорадкой заболел… А вы так далеко! Уж и не звали, увидим ли вас когда еще.

— Теперь я здесь и больше не уеду, Мари! Мажешь быть спокойна. А это мой друг, месье Тремэн, который хочет поселиться в наших местах. Не приготовишь ли ты нам ночлег и ужин? Так вкусно пахнет из котелка, но хватит ли там для двух неожиданных гостей?

Она отстранилась от него, смахнула слезы рукавом, поправила съехавший набок чепец и посмотрела на мужчин засиявшими от радости глазами.

— Будьте уверены, все получите! И белоснежные простыни, и лучший сидр, и…

Утопавший в своей перине Фелисьен откашлялся и проворчал:

— Разве так встречают нового хозяина, Мари? Охаешь, плачешь, а про приличия забыла. Ох, покажу я тебе!

Он тотчас слез с тюфяков, сунул большие ноги в тапки и предстал перед ними в ночной рубашке, огромный и крепкий, рядом с маленькой худенькой Мари. Затем он взял ее за руку, и оба отвесили поклон молодому хозяину.

— Добро пожаловать на ваши земли, месье барон, — строго произнес Фелисьен. — Будем счастливы служить вам, как служили вашим покойным родителям… и провалиться мне на этом месте, если завтра я не обойду с вами ваши владения!

— Но, Фелисьен, ты еще не выздоровел!

— Не выздоровел? Клянусь, я не чувствую себя больным! После бутылки доброго вина — а его в погребе пока хватает — вы для меня лучшее лекарство, которое только существует! К тому же, — добавил он с великим достоинством, невзирая на свой нелепый наряд, — мне выпала честь передать вам ваш дом, месье барон!

Взволнованный Феликс расцеловал их и повел друга показать свое жилище: Мари шла впереди, а Жане, один из молодых лакеев, помогал ей зажигать огни, снимал с мебели чехлы, распахивал ставни, а затем они принялись готовить для них комнаты. Феликс остановил Мари, когда она уже собиралась открыть столовую.

— Будем есть на кухне вместе с вами, пока я не дам другого распоряжения, — решил он. — Со временем мы вспомним старые привычки. Варанвиль должен возродиться…

Все с радостью выпили за возрождение поместья. Странное ощущение возникло у Гийома за ужином у большого камина, над которым висели два скрещенных старинных мушкета: ему казалось, что он, как и много лет назад, сидит у очага в доме На Семи Ветрах. Он увидел знак в том, что образы прошлого в первый же вечер посетили его недалеко от того места, где покоилась его мать. И заснул, как ребенок, в комнате, где, несмотря на сильный огонь, еще пахло сыростью: слишком давно здесь никто не останавливался.