Жюльетта Бенцони - Чужой

• Название: Чужой
• Автор: Жюльетта Бенцони
• Жанр: Исторические любовные романы

Прошло восемь лет после гибели Агнес на эшафоте и разлуки с Мари-Дус, единственной в жизни любви Гийома, главного героя трилогии. Умирающая Мари-Дус вызывает его в Англию, чтобы доверить ему Артура, их сына. Мальчик отвергает отца, его заботы и всю семью отца, видящего в нем чужого.

---

Гийом тем временем вернулся к себе в очень плохом настроении. То, что он застал дома, нисколько его не улучшило.

Карета Розы только что привезла Франсуа Ньеля и Белину. Но это была скорее хорошая новость, и Гийом был счастлив снова встретиться с другом, о котором он уже подумывал, что тот слишком уж задержался в Варанвиле... Увы, несколькими словами Потантен развеял его радость. Дело в том, что месье Ньель тут же поднялся в свою комнату и стал собирать чемоданы в связи со срочным отъездом в Англию...

– Черт возьми! – выругался Тремэн. – Какая муха его укусила? Там что-нибудь произошло?

– Я не знаю, месье Гийом. Во всяком случае, это не единственная неприятная новость сегодняшнего дня: Белина объявила, что хочет постричься в монахини.

– Что?

– Да! Я думаю, что эта мысль пришла ей в голову, когда она ухаживала за монсеньором Александром. Она хочет посвятить себя религии. Сейчас она на кухне и объясняет это нашей Элизабет и Клеманс.

– Милосердный Боже!.. Тогда пошли скорее! Франсуа в самом деле готовился к отъезду... Стоя между небольшим сундучком, дорожной сумкой и коробкой для шляп, он аккуратно укладывал белье и одежду, которую доставал из шкафа. Увидев входивших друзей, он без обиняков заявил:

– Мне надо возвращаться в Лондон, и как можно скорее! Иначе я буду разорен!

– Разорен? Каким образом?

– Потому что в последнее время ты не был в курсе политической жизни. Франция накануне войны с Англией...

И он стал объяснять Тремэну содержание письма, полученного накануне Розой. Письмо пришло от Бугенвиля. Семейная часть его касалась только молодой женщины, но было кое-что, о чем ее просили передать Тремэну, чтобы он смог извлечь для себя из этого пользу: в тот момент, когда он писал это письмо, великий мореплаватель выходил из Тюильри, где в течение двух часов шла резкая беседа между Первым консулом и послом Англии лордом Уитвортом, передавшим крайне язвительную ноту от главы британского Форин офиса лорда Хоксбюри французскому послу Отто. Текст этой ноты нарушал Амьенский мирный договор, обязывая англичан уйти с Мальты, захвативших ее пять лет тому назад. Предлогом для этого послужили недавняя аннексия Пьемонта, сохранение французских войск в Голландии и планы Бонапарта относительно Германии и Швейцарии.

– Из-за взрывного характера вашего проклятого Первого консула война может разразиться еще на этой неделе. Сам видишь, мне нужно скорее возвращаться... Если помнишь, мой корабль стоит на Темзе, а на нем все мое состояние... Если я не вернусь вовремя, он будет конфискован... И потом, надо уже возвращаться в Квебек.

Тремэну было нечего возразить на это, он только выразил сожаление:

– Я надеялся, что ты пробудешь у меня еще некоторое время. А если возобновится война, то когда мы увидимся снова?

На хмуром лице Франсуа появилась лукавая гримаса.

– Может быть, следующей осенью? Пушки Ла-Уга не будут стрелять по канадскому кораблю... идущему, например, под американским флагом... Я очень хотел бы вернуться...

На этот раз он мечтательно улыбнулся, и эта улыбка относилась к его заветной мечте. Прекрасно зная, о ком думал в этот момент Франсуа, Гийом прошептал:

– Ты так ее любишь?

– Не можешь себе даже представить. Я никогда никого так не любил. Я сделаю все, чтобы ее увидеть...

– А... она? – спросил Гийом, сердце которого странно защемило. Едва задав вопрос, он уже предвидел ответ.

– О! Она!.. Она восхитительна, обаятельна, полна искренности. Я хорошо знаю, что она еще не готова принять мою любовь, но, если она терпит мое присутствие, разве это не обнадеживает? И она сказала мне, что надеется увидеть меня снова...

Погруженный в свои мечты, Франсуа был просто трогателен. Однако мысль о том, что может произойти однажды, повергла Гийома в уныние. Ему казалось даже неестественным, чтобы Роза после Феликса де Варанвиля могла вложить свою руку в руку Франсуа Ньеля... даже если бы он допустил, что такое чувство внушал ему его собственный эгоизм. Роза была в его окружении самым очаровательным существом, и мысль потерять ее была ему невыносима. Поэтому отъезд Франсуа был, возможно, не так уж и плох...

Собравшаяся на обед семья выразила единодушное сожаление по поводу отъезда канадца, чье круглое, полное добродушия лицо покорило всех. А то, что причиной отъезда была неизбежная война, еще более усиливало грусть...

– Когда же кончится этот извечный антагонизм между нашими странами? – вздохнул Джереми Брент. – Это длится уже восемь веков, за исключением кратковременных просветов! Неужели обе страны не могут найти способ жить в мире по обе стороны этого небольшого морского пролива?

– Я всегда думал, что это невозможно, – сказал Тремэн. – Слишком много ненависти накопилось...

– И особенно много противоречивых интересов между правительствами! Разве мы не являемся доказательством того, что отдельные личности прекрасно могут ладить между собой и уважать друг друга? Война! Когда столько французских эмигрантов живут на английской земле. Бессмыслица какая-то...

Молодой человек, казалось, был искренне огорчен. Гийом, наблюдавший за ним, вдруг подумал, что ситуация может стать менее приятной.

– Я думаю так же, как вы, – сказал он. – Вы знаете, что все присутствующие здесь к вам очень привязаны, друг мой, и очень расстроены вашим отъездом. Однако, если захотите вернуться и служить вашей стране, никто из нас на вас не рассердится, и мы сохраним к вам дружеские чувства. Не хотите ли отправиться вместе с месье Ньелем?

Эта мысль была очень далека от намерений воспитателя, так как он покраснел до ушей. Захваченный врасплох, он не нашел, что ответить. Первым запротестовал Артур:

– О! Нет! Вы не покинете нас, мистер Брент? Я был бы этим так огорчен.

– Я немного надеялся, что вы скажете именно так, Артур...

– Но я тоже так говорю! – крикнул Адам. – И я уверен, что моя сестра думает так же, как я. И Ронделеры тоже! Жюльен и аббат так вас ценят... Кроме того, вы даете уроки Виктории и Амелии, и потом...

– Адам, – осадил его отец. – Мистер Брент знает все это, он сам должен выбрать, давить на его решение нашей дружбой – это проявление эгоизма.

Мальчик опустил голову. Но Джереми, сидевший между двух учеников, положил свои руки на их руки.

– Даже если я покажусь вам плохим патриотом, у меня нет никакого желания вас покидать. Что ждет меня в Англии? Одиночество, а здесь я живу, как в собственной семье. Простите меня, месье Тремэн, если я покажусь вам самонадеянным, но после приезда мисс Лорны...

Больше он ничего не произнес. Имя шлепнулось, как камень в болото. И опять высказался Артур.

– Это правда. Мы о ней совсем забыли. Не могли бы вы, месье Ньель, отложить отъезд на несколько дней? Пусть она уедет!

Все с удивлением посмотрели на двенадцатилетнего ребенка, осмелившегося говорить как хозяин и не извиняясь при этом. Напротив, его прозрачный взгляд был направлен прямо на отца, будто он бросал ему вызов, удерживая от противоположного высказывания. На этот раз заговорил Франсуа с несчастным видом:– Не сердитесь на меня, Артур! Я должен вернуться в Лондон, и как можно скорее. Помимо того, что ваша сестра находится далеко отсюда, ничто не говорит за то, что она расположена уехать в ближайшее время. Ее багаж и мой несравнимы. На сборы нужно время... и возможно, она...

– Однако ей нужно срочно уезжать! – повторил мальчик с горячностью. – Здесь она проездом и не может подвергаться опасности застрять. Не забывайте, что она обручена, и если из-за нашего траура была отложена свадьба, то для герцога было бы оскорбительно откладывать ее до греческих календ[14]. Отец, прошу вас, за ней нужно съездить!

На этот раз Гийом нахмурил брови.

– Может быть, ты дашь нам время окончить обед, Артур? – сказал он сухо. – Все равно мистер Ньель не хочет ждать, он только что сказал об этом. И настаивать невежливо.

– Конечно, отец, прошу прощения, но я думал о безопасности моей сестры. Раз ей придется ехать одной во время войны...

– Ах! Детское упрямство! Во-первых, война еще не объявлена! Во-вторых, я уверен, что англичане, находящиеся во Франции, получат все возможности вернуться домой до определенного срока, разумеется. Наконец, третье. Я тебе напоминаю, что я судовладелец и у меня много кораблей.

– «Элизабет» стоит в сухом доке...

– У меня есть другие суда... Если события ускорятся, то лучше всего посадить ее на корабль в Гранвиле, у моего друга Вомартена, переправить ее на остров Джерси, откуда легко добраться до Англии. Вот! Я ответил на все твои вопросы, поговорим теперь на другую тему! Белина хочет покинуть нас, насколько мне известно?

На этот вопрос ответила Элизабет:

– Да. Она считает, что больше здесь не нужна. Кроме того, она услышала разговоры о сестре Мари-Габриэле, которая, как вы знаете, объединилась в Валони с мадам Абруазин дю Меснильдо де Турвиль, выкупающей в настоящее время монастырь капуцинов, чтобы собрать там бенедиктинок из «Девы-Марии-Заступницы», разбросанных Революцией во все концы. Белина хотела бы к ним присоединиться.