Б. Седов - Дама Пик (Роман)

• Название: Дама Пик (Роман)
• Автор: Б. Седов
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-7654-3436-3

В судьбе Знахаря наступает «пиковый» момент, когда все и вся оборачивается против него. За использование общака в личных целях сходка воров выносит приговор: «на ножи». Знахарь снова вынужден скрываться. На помощь ему приходит женщина, но спасет она его или погубит?

---

- Ну и о чем же они квакали? - усмехнулся я, уже догадавшись, что загорелым чурбаном был не кто иной, как Надир-шах.

- Я не знаю, о чем они квакали, - прищурилась Наташа, - но один называл другого Надиршахом. Как тебе это нравится?

Я подумал и честно ответил:

- А никак! Я сам недавно видел его сидящим на этой самой скамье.

- И ничего мне не сказал?

- Да я и не успел! Ты сразу же схватила меня за руку и поволокла сюда. Я уж думал, тебе потрахаться захотелось…

Наташа зыркнула на меня и вдруг больно ущипнула за ляжку.

Я ойкнул и вскочил.

- Я тебе покажу - потрахаться! Маньяк.

Я не нашелся, что сказать, и поэтому полез за сигаретами.

Ну и дела…

Так что же тут делает этот долбаный Надиршах?

Неужели он знает о том, что я здесь?

При мысли об этом меня аж передернуло. Только этого и не хватало для полного счастья! Хотя…

- А моего имени они не называли?

- Нет. Точно не называли. Я слушала очень внимательно, будь уверен.

- Хорошо… - медленно сказал я, - хорошо. А что было дальше?

- А дальше тот, что на джипе, уехал, а Надиршах снова ушел в будку. Через десять минут за ним приехал белый «мерседес». И он тоже отвалил.

Мы помолчали, затем я сказал:

- Значит, так. Нужно немедленно предупредить Генри, чтобы он готовил своих ребят к действиям, а я пока пройдусь и подумаю.

Наташа встала и пошла в караван-сарай искать Генри, а я достал еще одну сигарету, прикурил от зажигалки и глубоко затянулся.

Генри Хасбэнд был чернокожим сержантом американского спецназа, покинувшим службу из-за разногласий с начальством. Начальство считало, что всяких подонков нужно публично судить, предоставляя им адвокатов, а также по возможности не нарушая их гражданских прав. И эти подонки становились телезвездами, о них узнавал весь мир, какие-то козлы из гуманитарных организаций защищали их права, в общем, не так уж и плохо у них все было. Ну, получит злодей двадцать пять лет за кровавое преступление, выйдет, когда ему исполнится полтинник, и будет жить, поплевывая на детей тех, кого он убил. И закон будет на его стороне.

А Генри считал, что его работа заключается в том, чтобы уничтожать их без шума и помпы, а также без суда и следствия, которые им были только на пользу. Просто грязная работа, заключающаяся в том, чтобы по мере сил очищать мир от скверны.

Мнение начальства оказалось, как и следовало ожидать, более увесистым и подкреплялось многочисленными документами, поэтому Генри послал всех на хрен и уволился. В последнее время он занимался тем, что в компании с несколькими такими же, как он сам, ребятами, делал то, что считал нужным. А именно - находил и убивал тех, кого по всем извечным человеческим законам нужно было четвертовать. Между прочим, он именно так и поступал. А потом его нашла Наташа и предложила развлечься в Пакистане. Генри Хасбэнд принял это приятное предложение, положил в карман Наташин чек с пятью нулями и отправился собирать своих.

И теперь в составе обслуживающего миссию милосердия были шестро спецназовцев, подготовленных и экипированных так, что злодеям и сексуальным маньякам нужно было держаться от наших девочек как можно дальше.

Ротвейлеры, а мои спецназовцы назвали себя именно так, для виду выполняли несложные обязанности грузчиков, а один из них, высококлассный подрывник Роджер Уотерс, с удовольствием помогал и осветителю, и электрику.

Остальные в основном пили пиво и время от времени спрашивали у Генри, скоро ли начнется основное развлечение. Генри уверял их, что скоро и что их обязательно пригласят. Тогда они снова брались за пиво, а Генри находил меня и задавал тот же самый вопрос. Я отвечал ему точно так же, и между нами было полное взаимопонимание.

Надир-шах…

Что же он делает здесь?

Если он каким-либо образом прознал, что Знахарь, которого он ни разу не видел…

Стоп!

Точно. Он не видел меня ни разу. Значит, если мы столкнемся с ним нос к носу, преимущество будет на моей стороне. И не только в том смысле, кто раньше вытащит пушку, но и в смысле любезных разговоров с ничего не подозревающим противником.

Эх, черт, опять не срастается!

Мне же нельзя с ним разговаривать. Во-первых, он может узнать мой голос, а во-вторых - то, что я русский, может вызвать подозрения. Сам-то он говорит по-русски куда лучше всяких хачиков, приезжающих в Питер на заработки, так что опять же получается, что мне нужно всячески избегать встречи с ним. Во всяком случае - до поры до времени.

А уж потом он ответит за все.

И отвечать будет по-русски, если, конечно, мне не придется застрелить его до начала нашей беседы.

Так что же он здесь делает?

А может быть, я попусту напрягаю свою простреленную голову? Может быть, он просто приехал навестить своего товарища по оружию?

А вдруг…

И эта свежая мысль совсем мне не понравилась.

Может быть, ему нужно то же, что и мне? А именно - второй, или первый, я уже запутался, в общем - Коран, который находился в этом дворце.

Но эта мысль, показавшаяся такой свежей и важной, тут же пропала, потому что у Надир-шаха не было нужды хапать этот Коран раньше времени. Если он хранится здесь, то лучше места и не придумаешь.

Успокоившись на этот счет, я продолжил размышления и между делом пришел к выводу, что сейчас самое время выпить пивка.

Чтобы голова лучше работала.

Я встал со скамьи и побрел к караван-сараю.

За спиной раздалось громкое мурлыканье и, оглянувшись, я увидел, что около скамьи стоит вышедший из кустов плоский, как велосипед, пятнистый гепард в ошейнике, украшенном драгоценными камнями и, вытянув круглую морду, шевелит короткими усами, нюхая то место, на котором я только что сидел.

Обнюхав скамью, он посмотрел на меня, потом повернулся к скамье задом и небрежно пометил ее. Раскатисто мурлыкнув еще раз, он умильно прищурился в мою сторону, а затем, двигая торчащими лопатками и лениво переставляя несуразно длинные ноги, ушел обратно в кусты. Я посмотрел на то место, где на скамье темнела его метка, решил, что больше здесь сидеть не буду, и пошел восвояси.

Приняв душ и открыв бутылочку пива, я повалился на просторную тахту, застланную шелком, и только успел подумать о том, что будет, когда из душа выйдет Наташа, шмыгнувшая туда сразу же после меня, как раздался стук в дверь.

- Войдите! - сказал я, естественно, - по-английски.

Дверь открылась, и на пороге показался Генри.

- Привет, маса, - сказал он.

- Привет, высокооплачиваемый наемник, - ответил я.

Генри Хасбэнд был стопроцентым негром, потомком тех ребят, которые прибывали в Америку в трюмах невольничьих кораблей, и почему-то очень гордился этим фактом.

Это служило поводом для многочисленных шуток, но совершенно не портило отношений в нашем маленьком и крепко сколоченном размашистыми росчерками на чеках коллективе.

- Великий сагиб Аль Дахар счастлив сообщить тебе, о белый человек, что он ждет нас всех во дворце, чтобы хвастливо ткнуть нас носом в наше ничтожество. Короче говоря, он хочет устроить нам экскурсию по своей хибаре.

- Я бы отправил тебя к нему с отказом, но боюсь, что он прикажет отрубить тебе голову и прислать ее мне в корзине из-под угля. Поэтому моим ответом будет: отлично! С огромным удовольствием!

Я сказал это совершенно искренне, потому что Аль Дахар наверняка похвастается реликвией, а увидеть ее и узнать, где и как она хранится, было совершенно необходимо. Я уже подумывал о том, как бы самому напроситься на осмотр дворца, но тщеславие хозяина опередило меня.

- Ты очень добр, маса. И когда мы будем готовить тебя с овощами, я клянусь тебе, что эти овощи будут самыми свежими и самыми спелыми.

- Договорились. Валяй, скажи ему, что мы скоро придем.

Генри с шутовским почтением поклонился и отбыл.

Он ходил в шотландском кильте и с ридикюлем, в котором, как я однажды заметил, находилась пушка. На голове у него было множество гладко уложенных косичек, на темно-коричневой морде - узкие черные очки, а на ногах, как дань славному прошлому и опасному настоящему - высокие шнурованные спецназовские ботинки.

На белой футболке красовался портрет Нельсона Манделы, под которым была надпись «олух царя небесного».

Вот такой ниггер.

Я приоткрыл дверь в душ и сказал:

- Великий Аль Дахар ждет нас всех у себя, так что заканчивай тут и собирай своих птичек. Пойдем обозревать дворец, заодно и на Коран посмотрим.

- Как он не вовремя, - с сожалением отозвалась Наташа, - а я-то думала…

- Знаю я, о чем ты думала, - сказал я, - ты только об этом и думаешь. Маньячка.

Мы с Наташей постоянно шутливо обвиняли друг друга в чрезмерной сексуальной озабоченности, что, впрочем, не мешало нам постоянно доказывать самим себе, что так оно на самом деле и есть. Ну а что еще делать, если все время находишься рядом с тем, с кем это так хорошо получается?

Наконец Наташа собралась, и мы вышли на улицу.

Наши птички, по моему настоянию одетые в длинные бесформенные накидки, чтобы не перевозбуждать хозяина, уже собрались, вокруг них торчали строго посматривавшие по сторонам и жевавшие резинку ротвейлеры, и я, придирчиво осмотрев экскурсантов, возглавил колонну.