Гарри Каспаров - Шахматы как модель жизни

• Название: Шахматы как модель жизни
• Автор: Гарри Каспаров
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-22620-7

В этой книге Гарри Каспаррв посвящает читателя в тайны блестящего стратегического мышления, создающего преимущество не только в шахматах, но и в повседневной жизни.

С мастерством и обаянием подлинного знатока, разбирая увлекательные и поучительные истории, отражающие не только самые напряженные и решающие моменты его впечатляющей шахматной карьеры, но и опыт великих новаторов и выдающихся деятелей политики и бизнеса, автор объясняет, как добиться победы даже в самых трудных ситуациях, одержать верх над соперниками и достичь успеха в условиях самой жесткой конкуренции.

---

Использование технологии — далеко не то же самое, что оценка ее перспектив и включение сделанных выводов в свою жизненную стратегию. За свою тридцатилетнюю шахматную карьеру я часто задавался вопросом, какое влияние технологические новшества могут оказать на мир шахмат, в котором я жил. Обычно мы узнаем о последних новинках из новостей или из общения с друзьями и знакомыми, но иногда вести приходят с совершенно неожиданной стороны.

И ребенок поведет нас

Когда я стал претендентом на шахматную корону, у меня появилась возможность обзавестись персональным компьютером, которых тогда в моем родном Баку было раз два и обчелся. Тот компьютер, конечно, был очень прост, но всё равно меня восхищал. Однажды я получил бандероль из Гамбурга от незнакомца по имени Фредерик Фридель, любителя шахмат и автора научно-популярных книг. Он прислал мне благодарственное письмо и гибкий диск с несколькими компьютерными играми, в том числе одну под названием «Хоппер», то есть по-русски «попрыгунчик».

Видеоигры в Европе тогда, в середине 80-х, еще не были таким феноменом, каким они стали в США, и я с энтузиазмом предался новой забаве. Признаться, в следующие несколько недель я тратил немалую часть свободного времени на достижение рекордных результатов в игре «Хоппер».

Несколько месяцев спустя, приехав по шахматным делам в Гамбург, я нанес визит вежливости господину Фриделю. Там я познакомился с его женой и двумя детьми, десятилетним Мартином и трехлетним Томми. Хозяева создали для меня домашнюю атмосферу, а Фредерик показывал мне на своем компьютере последние новшества. В разговоре я скромно упомянул, что стал мастером в одной из маленьких игр, полученных от него.

— Знаете, я лучше всех в Баку играю в «Хоппер», — сказал я, умолчав о полном отсутствии конкурентов.

— Какой у вас лучший результат? —? спросил он.

— Шестнадцать тысяч, — ответил я и немного удивился, когда эта внушительная цифра не заставила его хотя бы по вести бровью.

— Впечатляюще, — сказал Фредерик, — но в этом доме не такой уж рекорд.

— Что? Вы можете побить его?

— Нет, не я.

— Ага, значит, Мартин — мастер по видеоиграм?

— Нет, не Мартин.

Улыбка Фредерика, означавшая, что домашним чемпионом по «Хопперу» был трехлетний малыш, вызвала у меня гнетущее чувство.

— Не может быть, чтобы это был Томми, — недоверчиво сказал я.

Мои опасения подтвердились, когда Фредерик подвел мальчика к компьютеру и усадил его рядом с нами. После загрузки знакомой игры мне, как гостю, разрешили выступить первым, и я не ударил в грязь лицом, установив новый личный рекорд в 19 000 очков. Увы, когда за компьютер сел Томми, мой успех оказался недолговечным. Его пальчики порхали с поразительной быстротой, и вскоре счет достиг 20 000, а потом перевалил за 30 000. Я был вынужден признать свое поражение, чтобы не просидеть перед экраном до конца обеда. Мое положение было явно безнадежным.

Проиграть в «Хоппер» малышу было для моего самолюбия легче, чем уступить Карпову за шахматной доской, но это дало мне пищу для размышлений. Как моя страна будет соперничать с поколением маленьких компьютерных гениев, подрастающим на Западе? Вот я, один из немногих жителей большого советского города, имеющих компьютер, — и немецкий малыш обыгрывает меня без труда! А как насчет последствий для шахмат? Что получится, если архивировать и изучать шахматные партии в том же духе, как мы пользуемся компьютером для составления писем и хранения записей? Это будет мощное оружие, и я не должен стать последним, кому оно достанется.

Но первая возможность, которой я воспользовался после этого урока, не имела прямого отношения к шахматам. Когда я в 1986 году подписал спонсорский контракт с компьютерной компанией Atari, то взял в качестве платы более ста их компьютеров для первого в Советском Союзе детского компьютерного клуба (я был одним из его учредителей). Мы не могли оставаться в каменном веке, пока Томми и его проворные соотечественники завоевывают мир.

Я также обсудил с Фредериком важный вопрос о том, как превратить домашний компьютер в шахматный инструмент. Наши беседы привели к созданию первой версии программы ChessBase, название которой ныне стало синонимом профессиональных шахматных программ от одноименной компании, основанной в Гамбурге Фредериком и его компаньонами. ChessBase — это результат своевременного внедрения инноваций и бдительного наблюдения за возможностями и тенденциями. (Хотя Мартин и Томми так и не завоевали мир, они стали успешными профессионалами в области программирования и компьютерного дизайна.)

Компьютеры развивают человеческую игру

Хотя я и предвидел мощь такого компьютерного оружия, как шахматные базы данных, но не смог разглядеть другой важный аспект влияния компьютерных технологий на шахматы. Даже оглядываясь назад, трудно представить, каким образом я смог бы предугадать то влияние, которое окажут на развитие игры так называемые «шахматные машины». В 80-е годы шахматные компьютеры и программы были почти смехотворно слабыми. Мы смутно понимали, что со временем они станут сильнее и в конце концов смогут одолеть даже лучших шахматистов из плоти и крови, но лишь немногие догадывались, что это будет означать для нашего вида спорта в более широком смысле слова.

Вы простили бы мою недооценку потенциала этих машин, если бы присутствовали на гамбургском представлении 1985 года. Я провел сеанс одновременной игры с 32 разными шахматными компьютерами, переходя от одного к другому и делая ходы в течение более пяти часов. Четыре ведущих производителя представили свои лучшие модели, включая восемь компьютеров «Kasparov» от фирмы Saitek. Моя победа с сухим счетом 32:0 не вызвала ни у кого особого удивления. И все-таки я испытал один неприятный момент.

В одной из партий я понял, что назревают неприятности, причем именно в партии с моделью «Kasparov». Если бы машина победила или даже добилась ничьей, многие, и в первую очередь конкуренты, сразу же начали бы говорить, что я поддался специально, чтобы сделать рекламу компании. Поэтому мне пришлось удвоить усилия. В конце концов я нашел способ обмануть программу с помощью жертвы, от принятия которой ей следовало отказаться. Ах, добрые старые времена игровых компьютеров…

В наши дни вы можете купить за пятьдесят долларов немало программ (например, Fritz или Junior), побеждающих большинство гроссмейстеров. В 2003 году я играл серьезные матчи против новых версий этих программ, запущенных на мощных (но коммерчески доступных) многопроцессорных сериях, и в обоих случаях счет оказался равным. Разумеется, о сеансе одновременной игры на этот раз не могло быть и речи. Многие обозреватели и программисты еще десять лет назад предсказывали, что такой день неизбежно наступит, но ни один из них не сознавал в полной мере, какое значение для профессиональных шахматистов будет иметь супергроссмейстер, упакованный в жестком диске ноутбука.

Существует много сценариев того, как с возвышением машин люди утратят интерес к шахматам. Это будет Судный день шахмат — игра как таковая будет решена, то есть компьютеры смогут математически убедительно просчитать с самого начала ее результат. Ни одно из этих мрачных предсказаний пока не сбылось и вряд ли сбудется в обозримом будущем. Но быстрое распространение мощных шахматных программ имело много неожиданных последствий, как положительных, так и отрицательных.

Дети любят компьютеры и привыкают к ним естественным образом. Неудивительно, что с распространением сверхмощных программ появилась возможность иметь дома шахматного оппонента высшего уровня вместо профессионального тренера, занимающегося с ребенком с раннего возраста. В странах, не имеющих глубоких шахматных традиций и опытных наставников, всегда было много нераскрытых талантов, которые теперь выходят на сцену.

Повсеместное использование компьютерного анализа продвинуло игру в новых направлениях. Машине нет дела до стиля игры или шахматных схем, сложившихся за столетия. Она рассматривает исходный материал, анализирует сотни миллионов позиций и выбирает лучший ход. Она совершенно лишена предрассудков и поэтому способствует развитию шахматистов, почти столь же свободных от шахматных догм, как и компьютерные программы, с которыми они тренируются. Фраза «покажи мне» стала лозунгом современной игры. Шахматный ход всё чаще считается хорошим или плохим не из-за своей оригинальности или производимого впечатления — он хороший, если дает положительный результат, и плохой, если этого не происходит. Хотя для игры на высоком уровне нам по-прежнему необходимы сильная логика и интуиция, люди всё больше начинают играть, как компьютеры.

«Отрицательный результат — тоже результат»

Новаторская позиция имеет не так уж много недостатков, но может приводить и к неудачам, получающим широкую огласку. Излишняя поспешность и опережение рыночных ожиданий иногда оборачиваются против новатора, но даже такие ситуации закладывают основы нового образа мысли и, подобно большинству ошибок, полезны своим опытом, зачастую не менее ценным, чем опыт успеха.