Ро­бер Са­ба­тье - Шведские спички

• Название: Шведские спички
• Автор: Ро­бер Са­ба­тье
• Издательство: Из­да­тель­ст­во «Про­гресс»
• Жанр: Современная проза
• Год: 1975

---

Оли­вье взгля­нул на не­го с изум­ле­ни­ем и, ко­гда Ру­ле­та­биль про­дол­жил свою речь, тол­куя о пе­ри­гее и апо­гее, а зе­ва­ки сде­ла­ли вид, что все по­ни­ма­ют, ре­бе­нок по­жал пле­ча­ми и ото­шел, по­ду­мав: «Ну и на­хал!»

Од­на­ко Оли­вье был сму­щен. Прой­дя не­сколь­ко мет­ров, он под­миг­нул лу­не од­ним гла­зом, за­тем дру­гим, и ему по­ка­за­лось, что он сам управ­ля­ет, по­доб­но улич­но­му ре­гу­ли­ров­щи­ку, дви­же­ни­ем этой стран­ной шту­ко­ви­ны, круг­лой, как фо­нарь.

Так как ночь бы­ла свет­лой, Оли­вье, на­брав­шись храб­ро­сти, про­шел­ся от пло­ща­ди Кли­ши по всей ули­це Ко­лен­кур, ус­ко­рив шаг толь­ко на мос­ту по со­сед­ст­ву с клад­би­щем. Маль­чик ис­ко­са по­гля­дел на ка­мен­ные па­мят­ни­ки са­мых раз­ных раз­ме­ров и по­ду­мал, сде­ла­ют ли та­кой же на мо­ги­ле его ма­те­ри. Ко­гда Эло­ди как-то пред­ло­жи­ла Оли­вье пой­ти вме­сте с ней на клад­би­ще Пан­тен, он жа­лоб­но, но не­пре­клон­но твер­дил: «Нет, нет». Ку­зи­на по­жа­ла пле­ча­ми и, под­няв гла­за к по­тол­ку, вы­ра­зи­ла этим свое изум­ле­ние и не­го­до­ва­ние: что за ре­бе­нок, не ис­пы­ты­ва­ет поч­те­ния да­же к мерт­вым!

Оли­вье дер­жал в ру­ках од­ну из книг Пау­ка, ту са­мую, ко­то­рую он дол­жен был вер­нуть в му­ни­ци­паль­ную биб­лио­те­ку. На ее крас­ном пе­ре­пле­те бы­ло сде­ла­но тис­не­ние: зо­ло­той ко­раб­лик — герб сто­ли­цы, а на обо­ро­те об­лож­ки на­кле­ен ма­лень­кий кар­тон­ный кар­ман­чик с за­пи­ся­ми о вы­да­чах кни­ги чи­та­те­лям, при­чем чис­ла бы­ли на­пи­са­ны си­ни­ми чер­ни­ла­ми, а ря­дом стоя­ла ли­ло­вая пе­чать. Оли­вье уже не­сколь­ко дней от­кла­ды­вал свой по­ход в биб­лио­те­ку, по­че­му-то вы­зы­вав­шую в нем ро­бость, а вот те­перь она за­кры­лась на це­лый ме­сяц. Ему так ни­ко­гда и не уда­ст­ся вер­нуть эту кни­гу.

Оли­вье без кон­ца вспо­ми­нал Пау­ка, вер­нее, Да­ни­эля, все еще на­де­ясь сно­ва уви­деть его на ули­це, на его из­люб­лен­ном мес­те у стен­ки, ме­ж­ду ок­ном Аль­бер­ти­ны и за­кры­той га­лан­те­рей­ной ла­воч­кой. Он вер­нул бы Да­ни­элю кни­ги, и, мо­жет быть, ка­ле­ка разъ­яс­нил бы ему, что оз­на­ча­ют все эти не­по­нят­ные фра­зы.

Оли­вье уже ми­но­вал мост вбли­зи клад­би­ща, как вдруг ему при­шло в го­ло­ву, что ес­ли он две­сти раз под­ряд про­из­не­сет имя Пау­ка, это по­мо­жет ему вер­нуть­ся об­рат­но. И ре­бе­нок на­чал как мож­но бы­ст­рей по­вто­рять: «Да­ни­эль, Да­ни­эль, Да­ни­эль, Да­ни­эль, Да­ни­эль…»

По­нем­но­гу это пре­вра­ти­лось в мо­лит­ву, со­стоя­щую из од­но­го-един­ст­вен­но­го сло­ва, и гу­бы маль­чи­ка ти­хо ше­ве­ли­лись, как у ста­рух, что без­звуч­но мо­лят­ся, пе­ре­би­рая паль­ца­ми чет­ки.

Он был пол­но­стью по­гру­жен в это за­ня­тие, ко­гда чей-то смех и го­ло­са вы­ве­ли его из за­дум­чи­во­сти. На тер­ра­се рес­то­ра­на лю­ди с баг­ро­вы­ми и ли­ло­ва­ты­ми ли­ца­ми гром­ко хо­хо­та­ли, под­но­ся ко рту свои отяг­чен­ные едой вил­ки и боль­шие ста­ка­ны с бе­лым ви­ном, ко­то­рое они вы­пи­ва­ли, не пе­ре­во­дя ды­ха­ния. Лок­тя­ми они под­тал­ки­ва­ли сво­их пух­лых бе­ло­ку­рых со­се­док, в от­вет звон­ко сме­яв­ших­ся, Од­ни из них спро­сил:

— Ми­ми, ты се­бе пред­став­ля­ешь ско­рость вет­ра?

— А плот­ность ту­ма­на? — под­хва­тил дру­гой.

Они при­пра­ви­ли свои ре­п­ли­ки саль­ны­ми ост­ро­та­ми. Оли­вье и не та­кое слы­шал на ули­це, но из-за то­го, что он сей­час ис­сту­п­лен­но по­вто­рял: «Да­ни­эль, Да­ни­эль, Да­ни­эль», — его это со­вер­шен­но оше­ло­ми­ло. Он по­чув­ст­во­вал, что по­ки­нул свой чис­тый, не­вин­ный и го­ре­ст­ный мир, что­бы по­пасть в иной, с вуль­гар­ны­ми ра­до­стя­ми, боль­но ра­нив­ши­ми его ду­шу. Ка­кой-то об­жо­ра, под­дер­жи­вая обеи­ми ру­ка­ми жир­ное брю­хо, по­шу­тил:

— Ес­ли мне не вса­дят в жи­вот две до­б­рые пу­ли, как я ос­во­бо­жусь от то­го, что съел?

Вне­зап­но Оли­вье бро­сил­ся бе­жать. Все тут бы­ло гряз­но и омер­зи­тель­но, лю­ди ка­за­лись ему глу­пы­ми и урод­ли­вы­ми. Как буд­то имен­но они дер­жа­ли Пау­ка вза­пер­ти, от­го­ра­жи­вая его от Оли­вье сво­им сы­тым сме­хом.

«Да­ни­эль, Да­ни­эль, Да­ни­эль, Да­ни­эль…»

Но сколь­ко бы он ни твер­дил это имя, он уже не мог за­быть о мерз­ких об­жо­рах.

Маль­чик шел, раз­ма­хи­вая кни­гой; ино­гда, об­хва­тив ру­кой ствол де­ре­ва, он де­лал во­круг не­го обо­рот, по­том сно­ва про­дол­жал путь, рас­смат­ри­вал ви­зит­ные кар­точ­ки, вы­став­лен­ные в вит­ри­не ти­по­граф­ским мас­те­ром, чи­тал вслух на­пе­ча­тан­ные на них име­на: мсье и ма­дам Аль­бер Дю­ран; мсье Жан Дю­пуа­те­вен, ад­во­кат кас­са­ци­он­но­го су­да; ма­де­муа­зель Ро­за Пат­ти, ли­ри­че­ская пе­ви­ца… по­том чи­тал на две­рях до­щеч­ки с име­на­ми вра­чей, су­деб­ных чи­нов­ни­ков, но­та­риу­сов…

Как он был удив­лен, ко­гда за­ме­тил на тер­ра­се ка­фе «Бал­то» па­па­шу Бу­гра, си­дев­ше­го за сто­ли­ком в ком­па­нии Кра­сав­чи­ка Ма­ка и еще двух муж­чин, ко­то­рых Оли­вье не знал! Один был по­мень­ше рос­том, плос­ко­ли­цый, с ба­ка­ми, дру­гой — вы­со­кий и плот­ный, с низ­ким лбом, его жел­то­ва­то-се­дые во­ло­сы спус­ка­лись на бро­ви. Пе­ред ка­ж­дым стоя­ла уз­кая рю­моч­ка со спирт­ным. Оли­вье близ­ко не под­хо­дил, но ему бы­ло слыш­но, что го­во­рил Бу­гра:

— Все­гда со­гла­сен вы­пить рю­моч­ку, но что ка­са­ет­ся ос­таль­но­го, я не ваш че­ло­век, я вам не под­хо­жу!

Его спут­ни­ки при­во­ди­ли ти­хи­ми го­ло­са­ми ка­кие-то со­лид­ные до­во­ды, ку­ла­ки их сжи­ма­лись и раз­жи­ма­лись, боль­шой и ука­за­тель­ный паль­цы по­ти­ра­ли друг дру­га, по­ка­зы­вая, что речь идет о день­гах. Со­бе­сед­ни­ки хму­ри­ли бро­ви и по­ка­чи­ва­ли с не­го­до­ва­ни­ем го­ло­ва­ми.

— Я не обе­щал, не обе­щал… — слу­шая их, по­вто­рял Бу­гра.

Ко­гда они вы­ска­за­лись, он рас­пря­мил спи­ну и за­клю­чил:

— Бу­дет мо­не­та или нет, рис­ку­ем мы или обой­дет­ся без рис­ка, я не пой­ду. По­ла­гаю, что это яс­но.

В этот са­мый мо­мент ста­рик за­ме­тил роб­ко при­бли­жав­ше­го­ся Оли­вье и вос­поль­зо­вал­ся этим, чтоб по­ло­жить ко­нец раз­го­во­ру:

— Эй, па­рень, иди-ка сю­да!

Оли­вье по­до­шел, по­жал ру­ку Бу­гра, по­том вя­лую ру­ку Ма­ка: тот не скры­вал сво­его сквер­но­го на­строе­ния. Бу­гра до­пил рю­моч­ку, встал, взял маль­чи­ка за ру­ку и ска­зал сво­им со­бе­сед­ни­кам с лю­без­ной и чуть иро­ни­че­ской улыб­кой:

— Спа­си­бо за вы­пив­ку, но на ме­ня не рас­счи­ты­вай­те. Ад­рес вы­бран не­удач­но.

То­гда Мак вско­чил, сдви­нул на­зад шля­пу и по­пы­тал­ся сме­рить ста­ри­ка с го­ло­вы до ног уг­рю­мым взгля­дом, хо­тя Бу­гра был го­раз­до вы­ше его:

— Что же, пред­по­чи­та­ешь ос­та­вать­ся ни­щим?

— Не­со­мнен­но, — от­ве­тил Бу­гра.

— Хва­тит… — по­со­ве­то­вал плос­ко­ли­цый тип.

Но Ма­ка взбе­си­ло по­ве­де­ние ста­ри­ка. Он сде­лал жест, буд­то ло­вит му­ху и да­вит ее в ку­ла­ке, и до­ба­вил:

— Во вся­ком слу­чае ни гу-гу, па­па­ша! По­нял? Зна­ешь, не­бось, как мы рас­прав­ля­ем­ся с до­нос­чи­ка­ми…

К удив­ле­нию Оли­вье, Бу­гра, ко­то­рый толь­ко что смот­рел на всю трои­цу с ве­се­лой ус­меш­кой, вдруг пом­рач­нел. Он ука­зал Ма­ку на но­сок сво­его бо­тин­ка и от­ве­тил, гля­дя Кра­сав­чи­ку пря­мо в гла­за и под­чер­ки­вая ка­ж­дое сло­во:

— А вот это­го в зад­ни­цу не же­ла­ешь?

— Лад­но, лад­но, — са­дясь, ска­зал Мак.

Бу­гра еще раз по­смот­рел на не­го, по­тя­нул­ся с улыб­кой и про­мол­вил:

— Ка­кая пре­крас­ная ночь!

Он по­хло­пал Оли­вье по пле­чу, и они уш­ли. Прой­дя не­сколь­ко ша­гов, ста­рик за­сме­ял­ся, ку­дах­тая, как ку­ри­ца, и гром­ко вос­клик­нул, слов­но об­ра­ща­ясь к ноч­ной тем­но­те:

— Ни­ко­гда, зна­чит, не ста­ну я бо­га­чом!

Оли­вье хо­те­лось про все его рас­спро­сить, но он по­ду­мал, что тут ре­ша­лись ка­кие-то важ­ные взрос­лые де­ла. И ста­ри­ку и маль­чи­ку за­хо­те­лось вме­сте прой­тись, хо­тя они об этом мол­ча­ли. Улич­ный шум утих, и по­лы вель­ве­то­вой курт­ки Бу­гра ше­ле­сте­ли в такт его ша­гам, как кры­лья жу­ков. Ста­рик бур­чал се­бе в бо­ро­ду:

— Они у ме­ня про­сто смех вы­зы­ва­ют!

— Кто? — спро­сил Оли­вье.

— Да лю­ди.

Он ни­чем не по­яс­нил сво­его ко­рот­ко­го за­ме­ча­ния, хоть оно и вы­ра­зи­ло, в сущ­но­сти, его жиз­нен­ную фи­ло­со­фию.

Ши­ны мед­лен­но про­ез­жаю­ще­го ми­мо так­си буд­то при­клеи­ва­лись к мос­то­вой. Кое-кто еще си­дел у подъ­ез­дов, но в су­мра­ке си­лу­эты лю­дей поч­ти сли­ва­лись с се­ры­ми сте­на­ми, Ста­рик и ре­бе­нок гу­ля­ли, один из них уме­рял свой шаг, дру­гой пы­тал­ся ид­ти в но­гу, и лу­на дви­га­лась вме­сте с ни­ми, улы­ба­ясь им сквозь тре­пе­щу­щую ли­ст­ву каш­та­нов. Из ка­ко­го-то ок­на бро­си­ли на тро­ту­ар го­ря­щий оку­рок, и он про­ле­тел в тем­но­те, как па­даю­щая звез­да.