Ален Бомбар - За бортом по своей воле

• Название: За бортом по своей воле
• Автор: Ален Бомбар
• Издательство: Государственное издательство географической литературы
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1963

Рассказ о необычайных путешествиях, предпринятых молодым французским врачом Аленом Бомбаром в 1952 г. с целью доказать, что люди, потерпевшие кораблекрушение, могут прожить длительное время в море без запасов пищи и воды, питаясь только тем, что они могут добыть в море. А. Бомбар один пересек в маленькой резиновой лодке Атлантический океан за 65 дней. Все это время он питался исключительно сырой рыбой, которую он ловил, а пил только дождевую и морскую воду или сок, выдавленный им из рыб. Путешествие А. Бомбара не имеет себе равных в истории мореплавания.

---

До появления туч ветер дул с прежней силой, океан был спокоен, и я надеялся, что смогу под парусом уйти от грозы. Но вскоре послышался уже знакомый мне характерный шум, похожий на потрескивание или на отдаленную пулеметную стрельбу: туча несла проливной дождь. Казалось, что тысячи еловых шишек трещат в огне лесного пожара. И тогда ураган обрушился на меня.

Я уже отмечал одно любопытное явление: гроза приносит с собой ветер, совершенно от нее не зависящий. Когда такой ветер поднялся, я решил воспользоваться им во что бы то ни стало и не спускать парус до последнего мгновения. Для этого я намотал шкот на руку, чтобы сразу же его отпустить, если налетит шквал.

Внезапно наступила ночь среди бела дня. В сверкании падающих струй мой парус вздувается до предела, грозя лопнуть каждое мгновение. Это продолжалось недолго, но было ужасно. В течение часа, удерживая шкот рукой, я мчался вперед среди разбушевавшихся стихий, делая по пять узлов. Через час гроза меня обогнала, но за этот час веревка все же успела натереть мне руку до крови.

Как только грозовая туча ушла, ветер без всякого перехода совершенно стих, и в первый раз после моего отплытия от Канарских островов парус сморщился, захлопал и, наконец, безжизненно обвис. До сих пор мне казалось, что я перенес самый трудный этап пути: длинный период плохой погоды, бесконечный месяц сильных ветров и дождей. Но меня поджидал еще один извечный враг парусных судов: унылый нескончаемый штиль.

Думаю, что мой дневник лучше всяких комментариев отражает состояние безнадежной тоски, в которую я постепенно погружался.

Понедельник 24 ноября. Да, никогда не следует делить шкуру неубитого медведя. В результате грозы ветер переменился на южный и с помощью киля я с огромным трудом держусь 320° по компасу, то есть значительно отклоняюсь к северу. Очень боюсь попасть в Гольфстрим; тогда меня совсем унесет на север. (В тот момент я считал, что нахожусь у соединения северного экваториального течения и Гольфстрима.) В этом случае мне придется плыть еще не меньше месяца. От одной этой мысли мне становится тошно. Если меня отнесет к северу, к 23–24°, то я в довершение всего буду еще и мерзнуть, так как становится холодно. Зима! Если бы мне встретилось какое-нибудь судно! Хоть бы ветер переменился. И подумать только, что я нахожусь всего милях в 90 от Дезирад! Такое может случиться лишь со мной. Вот и пассат не дует там, где он должен дуть… Я боюсь, ужасно боюсь, что это будет продолжаться день за днем, бесконечно. А ведь я был так близок к цели!

15 часов. Ветер все тот же, но настроение улучшилось. Не зря же в «Морском справочнике» говорится, что пассаты прекращаются лишь случайно и ненадолго. Но все равно, это сильно задержит меня, так как теперь Гваделупа находится в 100 милях. Рассчитывать на нее уже не приходится. Теперь для меня проще достигнуть Барбуды (120 миль) или Пуэрто-Рико (400 миль). В общем мне понадобится еще добрая неделя, если ветер установится. А если нет, то полгода. Я поднялся на 19 к северу и нахожусь на широте, проходящей между Барбудой и Антигуа. Скорей бы погода переменилась. Надо же, как не повезло, и, главное, в самом конце! Хоть бы судно встретилось! Но вокруг ничего, ничего.

Вторник 25 ноября. Поднялся не сильный, зато почти попутный ветер с востоко-юго-востока. Мне удалось спуститься на 11 миль к югу до 17°5 . Все это хорошо, но проклятая гроза измучила меня. Начинаются трудные изнуряющие дни. Правильно ли я определил долготу? Действительно ли ближайшая земля находится от меня в 60 милях? Завтра я обязательно увижу землю. Иначе я уже не смогу сказать, где я, как заблудившийся путник, которому известно направление, но неизвестно, сколько ему еще идти. По самым пессимистическим расчетам я могу быть на 7° восточнее, то есть приблизительно в 406 милях от берега. Шесть дней пути при этой скорости. Не надо впадать в отчаяние до вторника 2 декабря. Но если я и тогда не достигну земли, я просто перестану что-либо понимать.

Как тянутся дни! Исчезла даже моя кочурка-буревестник, которая всегда навещала меня в 4 часа. Она еще прилетала позавчера, но вчера ее уже не было. А до сих пор я видел ее ежедневно. Что это значит? Может быть теперь она остается на берегу или залетает дальше в море? Никаких следов человека. По-моему, из моря изъяли все суда, а из неба самолеты.

Среда 26 ноября. Сегодня на рассвете опять видел двух фрегатов, тех самых, что обычно не встречаются дальше 100 миль от берега… Еще одно подтверждение.

Как и близ Канарских островов, видимость очень плохая, не больше 15 миль. А острова отстоят друг от друга на 30 миль. Только бы не повторилась история с Канарскими островами: ведь я чуть было не прошел между ними, не заметив ни одного. Если бы знать заранее, я бы свернул на северо-запад к Пуэрто-Рико. А вдруг я пройду мимо этого острова, не обнаружив его? Просто трагедия! Подумать только, что позавчера я видел по меньшей мере на 40 миль вокруг! Проклятая буря!

Пробую спуститься на параллель Гваделупы и держаться между 16° и 16°30 …

15 часов. Ползу, как черепаха. Нахожусь не дальше, как в 60 милях от Антигуа, но почти не продвигаюсь вперед. Если я делаю по 30 миль в день, значит берег вообще где-то на краю света: иначе я уже давно прошел бы эти оставшиеся двести миль. В конце концов это вопрос часов: сорок восемь или семьдесят два. Как долго! Особенно теперь, когда я думаю, что земля совсем близко! Я не могу себе представить, что возможно и даже почти обязательно буду на твердой земле в ближайший вторник в тот же самый час. Это для меня совершенно непостижимо.

Четверг 27 ноября. Как медленно! С воскресенья я сделал максимум 20 миль. Если так будет продолжаться, я приеду в следующий вторник или в среду: десять мучительных дней! Из-за плохой видимости я все время боюсь пройти мимо островов. Очень утомительно непрерывно всматриваться в горизонт. Целый день я напрягаю зрение, а темных очков у меня больше нет.

Судов нет, самолетов нет, птиц нет. Надоело (в дневнике подчеркнуто). Сорок дней – это больше, чем достаточно.

18 часов. Добрый знак: муха в лодке. Все-таки земля приближается.

Пятница 28 ноября. 9 часов. Сегодня утром опять ничего не видно, и я начинаю серьезно беспокоиться. Бедная моя Жинетта! Сегодня сорок первый день… Однако долгота, исчисленная по заходу луны, подтверждает мне, что земля близка, может быть, в 60 милях. Я нахожусь на правильной широте, но едва продвигаюсь вперед.

Видел плывущую электрическую лампочку… Чего только не встретишь в море! Но я сыт всем этим по горло.

19 часов. Поднимается приятный ветерок. Такого не было уже дней восемь. Если он продержится, я увижу землю через 18 часов. С понедельника 3 ноября не встретил ни одного судна.

Суббота 29 ноября. Ветер дул точнехонько 10 минут. Снова невыносимое солнце, под брезентом у меня 38–39°. Ветра нет, земли нет, судов нет, самолетов нет, птиц нет – одно отчаяние.

Я совсем не двигаюсь. Делаю полмили в час, не больше. Так мне придется плыть еще дней десять, если не двенадцать. А ведь говорили, что пассат доходит до самого берега! Я боюсь даже думать о семье: там, наверное, все сходят с ума. Если бы какое-нибудь судно могло их известить обо мне. Но вокруг ничего, ничего, ничего!

Привязав нож к веслу, загарпунил сегодня балисту и не знаю, что с ней делать. В одной книге говорится, что она съедобна, а в другой – ядовита. Предпочитаю воздержаться. Хорошо бы все-таки, чтобы специалисты сошлись на чем-нибудь одном!

19 часов. Как и вчера поднялся ветер. Хоть бы на этот раз он продержался! Снова бросил бутылку с запиской.

К лодке подплывает какая-то совсем новая рыба, значит земля недалеко. Да это большая барракуда! Она идет совсем рядом и посматривает на меня странными глазами. Мне очень хочется поймать ее, но и она, по-видимому, сама не прочь отведать моего мяса.

Воскресенье 30 ноября. Вот уже целая неделя, как я совершенно не двигаюсь. Будь прокляты те, кто уверял, что пассат доходит до самой земли! Восемь дней мертвого штиля. И никаких надежд на перемену.

Я очень страдаю от поноса. Приходится усаживаться на край лодки не меньше двадцати раз в день.

Пассат просто обманщик: он завлекает вас, помогает проделать три четверти пути, а потом бросает. И это еще в самое благоприятное время года! Что делать? Покоримся. Если я прохожу примерно по 30 миль в день, что дает в среднем 55 миль в день за все время плавания, я подойду к берегу в воскресенье 7 декабря. Терпение. Еще одна неделя. Но после этой недели я сдаюсь.

Понедельник 1 декабря. Вот и зима! Ноябрь прошел, а я так и не увидел земли. Пробую определить свою долготу: восход луны дает мне 50°, а заход – 60. Ничего не понимаю. Сегодня будет полная луна. Посмотрим.

Поднялся несильный попутный ветер, и я немного продвинулся вперед. Зато ночью был полный штиль. Где же я нахожусь? В 40 или в 1200 милях от земли?