Николай Борисов - Иван Калита

• Название: Иван Калита
• Автор: Николай Борисов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02847-3

Эта книга – первая биография московского князя Ивана Даниловича Калиты (ум. 1340), «собирателя Руси», подлинного основателя Московского государства.

Ему не повезло в историографии. «Скупец», «лицемер», «вероломный татарский угодник» – какими только эпитетами не награждали его историки прошлого и нынешнего столетий. Автор книги попытался по-новому взглянуть на этого человека – и перед нами предстал другой Иван Калита, мудрый правитель, заслуживший у современников прозвище «Добрый», человек, всю свою жизнь старавшийся ревностно исполнять долг государя и христианина.

---

В год, когда новоторжцы выплачивали «черный бор», они освобождались от «поралья посадника и тысяцкого» – основной поземельной дани в казну Великого Новгорода В 1331 или 1332 году как раз наступал срок очередной уплаты новоторжца-ми «черного бора». Однако на сей раз князь Иван, вернувшись из Орды весной 1332 года, потребовал от новгородского правительства уплаты еще и новой, прежде не существовавшей дани – «закамского серебра». Несомненно, князь ссылался на распоряжение хана и приводил соответствующую аргументацию. Однако новгородцы истолковали дело по-своему: московский князь за их счет решил устроить свои собственные дела. Они наотрез отказались платить «закамское серебро».

Новгородцы не хотели идти ни на какие уступки северовосточным князьям, так как хорошо знали их ненасытность. В отношениях с ними они поднимали шум из-за любой мелочи, в которой можно было усмотреть посягательство на их независимость. Бесконечные препирательства с новгородскими «золотыми поясами» были общим уделом всех великих князей Владимирских. Их накипевшую досаду ярко выразил московский летописец конца XIV столетия в своем комментарии к сообщению об очередной тяжбе. «Таков бо есть обычаи новогородцев: часто правают ко князю великому и паки рагозятся. И не чудися тому: беша бо человеци суровы, непокоривы, упрямчиви, непоставни... Кого от князь не про-гневаша, или кто от князь угоди им, аще и великий Александр Ярославич не уноровил им?..

И аще хощеши распытовати, разгни книгу, Летописец великий русьскии, и прочти от великаго Ярослава и до сего князя нынешняго» (34, 438).

В спорах с «золотыми поясами» великие князья использовали все средства, не исключая и откровенную демагогию. В конфликте 1332 года князь Иван Данилович, явно сгущая краски, пытался представить дело так, будто, отказываясь платить возложенную на них новую ордынскую дань, новгородцы фактически выходят из политического сообщества княжеств и земель, возглавляемого великим князем Владимирским. Такое решение следовало понимать как измену. Последствия этой «измены» легко было предвидеть: карательный поход на Новгород объединенных сил всех северо-восточных княжеств. В сущности, Калита на полтора столетия предвосхитил замысел Ивана III, обосновавшего завоевание боярской республики борьбой с «новогородской изменой».

Новгородская Первая летопись так сообщает о начале тяжбы с Калитой: «Того же лета (1332. – Н. Б.) великий князь Иван приде из Орды и възверже гнев на Новгород, прося у них серебра закамского, и в том взя Торжек и Бежичьскыи верх за новгородскую измену» (10, 99). Другой извод той же летописи передает это известие в чисто новгородском толковании: без упоминания «измены», но с указанием на то, что князь Иван действовал «черес крестное целование» (10, 344).

Летописи позволяют разглядеть несколько этапов наступления Калиты на Новгород. В его действиях явственно заметны черты, ставшие со временем традиционными для московских князей: неторопливость, последовательность и тщательное идейное обоснование. Летом 1332 года князь Иван сделал только первый шаг: направил в Торжок и Бежецкий Верх московских воевод с полками, но сам остался дома (130, 503). Захватив эти области, он стал ждать ответа новгородцев. Ему явно не хотелось рисковать. Да и куда ему было спешить? Вперед, на Новгород? Но штурмовать Новгород было бы большой глупостью. Даже если бы у Калиты достало сил, чтобы одолеть новгородскую рать, Орда никогда бы не позволила ему стать покорителем Новгорода.

Упрямые новгородцы не поддались первому нажиму Калиты. Тогда в конце 1332 года он предпринял еще более грозную акцию – поход на Новгород объединенного войска всех «низовских» (то есть северо-восточных) князей. Отозвав своих наместников из Новгорода, князь Иван со своими союзниками остановился в Торжке, ожидая, когда у новгородцев сдадут нервы. Его огромное войско, томясь безделием, кормилось грабежом окрестных сел и деревень.

«Приде князь Иван в Торжек со всеми князи низовьскыми и рязаньскыми, и приела в Новъгород, сведе наместникы, а сам седе в Торжьку от Крещения до Сбора» (с 6 января до 21 февраля 1333 года) (10, 99).

Наконец новгородцы не выдержали и направили к Ивану послов: юрьевского архимандрита Лаврентия и с ним двух бояр. Не знаем, что они предложили Калите, но их предложение его не устроило. Князь «мольбы не принял, а их не послушал, а миру не дал, и прочь поихал» (10, 345). Оккупация новгородских областей, разумеется, продолжалась.

Не успев в мирных переговорах, новгородцы стали укреплять город. Архиепископ Василий Калика достроил начатую им еще в 1331 году каменную стену вокруг своей резиденции на Софийской стороне. Ему хватило средств и на то, чтобы заняться ремонтом Софийского собора – покрыть крышу свинцом, позолотить крест на центральной главе. Серьезный вклад в оборону города внес и архимандрит Юрьева монастыря Лаьрентий. Он окружил свою обитель – южный форпост города – мощными стенами (10, 100).

Укрепившись, новгородцы вернулись к мысли о переговорах. На сей раз к московскому князю отправился сам архиепископ Василий с двумя боярами. Они нашли Калиту в Переяславле-Залесском, где он любил бывать летом.

Новгородцы предложили Ивану 500 рублей откупа (сумма по тем временам огромная) в обмен на мир и возвращение к условиям договора 1329 года. Но Калита и на сей раз остался тверд в своем запросе «закамского серебра». «И много моли его владыка, чтобы мир взял, и не послуша» (10, 345).

И вновь маятник новгородской политики от смирения перед великим князем Владимирским качнулся в сторону сопротивления. Не имея ни сил, ни желания воевать со всей Северо-Восточной Русью, новгородцы вступили на путь хитроумной и сложной дипломатической игры. Архиепископ Василий Калика хорошо знал, что слабое место Калиты – отношения с Литвой. Однако здесь необходим особый исторический экскурс...

Литва стала враждебной силой для Руси еще в XIII веке. Однако тогда мелкие литовские князьки ограничивались грабежом пограничных русских волостей. Однажды Александр Невский жестоко их проучил. Он «победи 7 ратий единем выездом и множество князей их изби, а овех рукама изыма. Слугы же его, ругающеся, вязахуть их к хвостом коней своих» (13, 434).

После превращения Северо-Восточной Руси в «русский улус» Орды открылась возможность совместных действий русских и татар против сохранившей независимость Литвы. Однако жизнь показала, что подобное «сотрудничество» между поработителями и порабощенными к добру не приводит. В 1275 году состоялся совместный поход татар и русских князей на Литву. В войне с литовцами союзники «не успевше ничто же». Однако по дороге татары страшно разграбили русские земли. «Татарове же велико зло и велику пакость и досаду сотвориша Христианом, идуще на Литву, и пакы назад идуще от Литвы того злее сътвориша, по волостем, по селом дворы грабяще, кони и скоты и имение отьемлюще, и где кого стретили и облупивше нагого пустят, а около Курска и кострове лнянии в руках потерли, и всюду и вси дворы, кто чего отбежал, то все пограбиша погании, творящеся на помощь прешедше, обретошася на пакость» (25, 74).

Рассказав эту поучительную историю, летописец не удержался от прямого назидания: «Се же написах памяти деля и пользы ради».

Не принеся Руси никакой выгоды, военное сотрудничество князей с татарами дало обратный результат: оно ускорило военно-политическую централизацию в самой Литве, оказавшейся под угрозой не только с севера, от Ордена, но и с юга. Уже при князе Витене (1293 – 1315) Литва значительно консолидировалась и усилилась. Подлинным создателем могущественного Великого княжества Литовского стал брат Витеня Гедимин (1316 – 1341). В первой четверти XIV века в состав Великого княжества Литовского были включены Полоцк (1307) и Витебск (1320) с прилегавшими к ним землями (44, 38). Своего рода «буферной зоной» между Великим княжеством Литовским и сферой влияния великого князя Владимирского стало Смоленское княжество.

Именно при Иване Калите началось прямое противостояние между Литвой и московско-владимирским политическим миром, за спиной которого стояла Орда.

Это была поистине странная война между двумя половинами одной и той же страны. Коренные земли Литвы (Аукштайтия и Жемайтия) составляли лишь около 1/10 в сравнении с попавшими под ее власть восточнославянскими землями (108, 27). Русские земли в составе Великого княжества Литовского преобладали не только территориально – они были его лучшей частью и в экономическом, и в культурном отношении.

В этой трехвековой тяжбе русско-литовского и русско-татарского блоков историкам порою трудно бывает определить, какая сторона в большей степени представляла интересы русского народа.

Борьба с Москвой толкала Литву к унии с Польшей, Москву – к сохранению вассальных отношений с Ордой. В конце концов между двумя частями русского народа, оказавшимися по разную сторону московско-литовской границы, легла отчетливая социально-культурная межа...