Джон Уиндем - Мидвичские кукушки

• Название: Мидвичские кукушки
• Автор: Джон Уиндем
• Жанр: Научная Фантастика

Золотоглазые дети, рождающиеся в неприметном английском городке, оказываются авангардом чужаков, цели которых пугают своей постижимостью.

---

– А ребенок – с ним все в порядке?

– Да, – грустно ответил мистер Либоди. – Она его обожает.

– Такое впечатление, что даже в тех, кто больше всех возмущался, заговорила природа, – сказал Зеллаби. – Но, как мужчина, должен заметить, что мне это начинает казаться немного скучным. Чувство какой-то пустоты, как после битвы.

– Это действительно была битва, – согласился Либоди, – но, в конце концов, сражения – это лишь наиболее яркие эпизоды кампании, и мы выдержали пока только первое из них. Теперь мы несем ответственность за пятьдесят восемь новых душ, появившихся среди нас. Пятеро, включая вашего сына, – не хочется говорить «нормальные», чтобы не бросать тень на остальных, – обычные, не золотоглазые. Из пятидесяти трех оставшихся тридцать два рождены замужними женщинами и могут считаться законными – то есть, ввиду отсутствия доказательств противного, с точки зрения закона мужья этих женщин предполагаются отцами новорожденных. Остается двадцать один, родившиеся вне брака, и матерями двенадцати из них являются девушки от семнадцати до двадцати четырех лет. Думаю, частью нашей кампании должна стать защита их интересов.

– Это верно. Будут проблемы, – согласился Зеллаби. – И, конечно, не все золотоглазые дети сейчас находятся в Мидвиче. Пять молодых женщин с Фермы уехали домой или куда-то еще. Кроме того, есть и моя дочь Феррелин.

– И моя племянница, Полли, бедная девочка, – сказал Либоди.

– Всего получается шестьдесят – шестьдесят кого? Кто они? Откуда? Мы до сих пор знаем о них не больше, чем в январе. Вы слышали, конечно, что Уиллерс считает их всех необычайно развитыми для новорожденных – во всех отношениях, к счастью, кроме размера?

Мистер Либоди кивнул.

– Каждый может заметить это сам. И есть что-то странное в том, как они смотрят на нас этими своими глазами. Они… чужие, понимаете? – Поколебавшись, он добавил: – Я знаю, что вам подобные мысли не очень понравятся, но мне почему-то все время кажется, что это какое-то испытание.

– Испытание, – повторил Зеллаби. – Но кого испытывают? И кто?

Мистер Либоди покачал головой.

– Наверное, мы никогда этого не узнаем.

– Интересно, – сказал Зеллаби. – Ведь чистая случайность, что это произошло именно у нас, а не в Оппли, или в Стоуче, или в любом из тысячи других поселков. С другой стороны, само это событие явно неслучайно. Так что, возможно, это и самом деле некое испытание. А мы – случайно ли взятый для него образец? В конце концов, вопрос мог заключаться в том, согласимся ли мы с навязанной нам ситуацией или предпримем какие-то шаги, чтобы ее отвергнуть? Ну что ж, на этот вопрос мы ответили. Впрочем, это вопрос второстепенный. Есть и более существенные: кто проводил испытание? И зачем? Я уже не спрашиваю, как? Знаете, со всеми нашими волнениями мы совсем упустили невероятную, чудовищную возможность… Как вы уже сказали, они чужие… и мы не должны об этом забывать. Мы должны сейчас очень хорошо подумать и полностью отдать себе отчет в том, что они именно чужие; что они посланы к нам с неизвестной целью… Или это звучит слишком фантастично?

– А что тут вообще можно сказать?.. – пожал плечами Либоди. – Но разве у нас есть иной выход, кроме как смотреть и надеяться, что мы это узнаем? Узнаем или нет, но у нас есть обязанности и чувство долга по отношению к ним. А теперь прошу меня извинить… – Он поднял щеколду на калитке Форшэмов.

Зеллаби проводил взглядом викария, свернувшего за угол дома, а затем повернулся и пошел назад той же дорогой, погрузившись в раздумье.

Пока он не добрался до лужайки, ничто не отвлекало его внимания, а затем он увидел миссис Бринкман, которая быстро приближалась к нему, толкая новую сверкающую коляску. Возможно, он обратил на нее внимание только из-за того, что миссис Бринкман, вдова морского офицера, имевшая сына в Итоне и дочь в Уайкомбе, раньше не имела обыкновения куда-либо спешить. Через несколько секунд она остановилась, с беспомощным видом застыла ненадолго над коляской, потом взяла ребенка на руки и подошла к памятнику жертвам войны. Там она села на ступеньку, расстегнула блузку и поднесла ребенка к груди.

Подойдя ближе, Зеллаби приподнял свою поношенную шляпу. На лице миссис Бринкман появилось выражение досады, она покраснела, но не двинулась с места. Потом, как бы защищаясь, сказала:

– Но это ведь вполне естественно, правда?

– Моя дорогая, это классика. Один из величайших символов, – заверил ее Зеллаби.

– Тогда уходите, – сказала она и вдруг заплакала.

Зеллаби медлил.

– Не могу ли я…

– Можете. Уходите, – повторила она. – Вы что думаете, мне очень хочется выставлять себя здесь напоказ, да? – добавила она сквозь слезы.

Зеллаби все еще не решался уйти.

– Она голодна, – сказала миссис Бринкман. – Вы бы это поняли, если бы ваш ребенок был одним из них. А теперь, пожалуйста, уходите!

Для продолжения беседы момент был явно не подходящим. Зеллаби еще раз приподнял шляпу и пошел дальше. Выражение его лица становилось все более озабоченным по мере того, как он понимал, что где-то он что-то упустил, что-то от него ускользнуло.

На полпути к поместью Кайл Зеллаби услышал позади звук мотора и отошел в сторону, чтобы пропустить машину. Машина, однако, не проехала мимо, а затормозила рядом. Повернувшись, он увидел не торговый фургон, как предполагал, а маленький черный автомобиль, за рулем которого сидела Феррелин.

– Дорогая, – воскликнул он, – как я рад тебя видеть! Я и не думал, что ты приедешь. И никто меня не предупредил.

Но Феррелин не ответила на его улыбку. Ее лицо было бледным и усталым.

– Никто не знал, что я собираюсь приехать, – даже я сама. Я не собиралась приезжать. – Она взглянула на ребенка в люльке на сиденье рядом с собой. – Он заставил меня, – сказала она.

14. Мидвич собирается

На следующий день в Мидвич вернулись еще несколько человек. Первой приехала из Нориджа доктор Маргарет Хаксби, с ребенком. Мисс Хаксби уже не работала на Ферме, уволившись два месяца назад, тем не менее она направилась именно туда, требуя приюта. Через два часа из Глостера приехала мисс Диана Доусон, тоже с ребенком и тоже требуя приюта. С ней проблем было меньше, чем с мисс Хаксби, поскольку она состояла в штате, хотя из отпуска должна была вернуться лишь через несколько недель. Третьей – с ребенком и в расстроенных чувствах – вернулась мисс Полли Раштон из Лондона, прося помощи и убежища у своего дядюшки, преподобного Хьюберта Либоди.

На следующий день прибыли еще две бывших сотрудницы Фермы со своими детьми. Они не отрицали, что уволились, но совершенно определенно заявляли, что именно Ферма обязана найти для них жилье в Мидвиче. Днем неожиданно вернулась молодая миссис Дорри с ребенком (из Дэвенпорта, где она поселилась, чтобы быть поближе к месту службы мужа), и открыла свой коттедж.

А еще день спустя из Дарэма явилась с ребенком последняя сотрудница Фермы, замешанная в эту историю. Она находилась в отпуске, но настаивала, чтобы ей нашли место. Самой последней появилась мисс Латтерли с ребенком мисс Лэмб, срочно вернувшись из Истбурна, куда она увезла свою подругу, чтобы восстановить ее силы.

Это нашествие было встречено по-разному. Мистер Либоди встретил свою племянницу тепло, и даже настроение его улучшилось. Доктор Уиллерс пребывал в явном замешательстве, как и миссис Уиллерс, которая боялась, что из-за этого ему придется отложить отпуск, в котором он крайне нуждался. Гордон Зеллаби, казалось, созерцал любопытный феномен с бесстрастной сдержанностью. Тяжелее всего это ударило по мистеру Кримму: было заметно, что он сбит с толку.

Мы с Джанет решили, что пришло время собраться и обсудить создавшееся положение. Позвонив Бернарду (по прямой линии с Фермы), я сообщил ему, что, хотя худшее уже позади и дети появились на свет без общенациональной акушерской помощи, однако новые события требуют срочных мер, если мы все еще надеемся избежать огласки. Следует разработать план, как ухаживать за детьми. Всю историю нужно поставить на другие рельсы, и, пожалуй, придется опубликовать официальное правительственное заявление – по крайней мере, в самом Мидвиче. Бернард согласился устроить совещание на следующей неделе.

В следующий четверг он появился как раз к завтраку, а чуть позже к нам присоединились мистер Кримм и доктор Уиллерс. Это была первая личная встреча Бернарда с доктором, и он произнес целую речь, сокрушаясь, что, принося ему благодарность, не может сделать это официально и публично, но выразив надежду, что придет время, и доктор получит заслуженную награду. Доктор Уиллерс был явно польщен, но в ответ только покачал головой.

– Мне не по душе официальные церемонии, полковник, – ответил он. – И, во всяком случае, не лучше ли немного подождать и посмотреть, будут ли тут вообще поводы для поздравлений.

– На данный момент он есть, – настаивал на своем Бернард. – Однако, что касается самих детей, я до сих пор почти ничего о них не знаю.