Джон Винер - Вместе! Джон Леннон и его время

• Название: Вместе! Джон Леннон и его время
• Автор: Джон Винер
• Жанр: Биографии и Мемуары

Книга крупного американского журналиста и историка Джона Винера открывает читателю Джона Леннона в той ипостаси, что мало известна широкой публике и поклонникам «Битлз». Бывший идол поп-музыки предстает как мятущаяся личность, ищущая свой путь в сложных общественных и политических коллизиях Америки конца 60-х - начала 70-х годов. Борьба против войны во Вьетнаме, движение «новых левых», феминизм - через все это суждено было пройти экс-битлу рядом с Йоко Оно, то в разладе, то в ладу с самим собой. Поэтому трагическую гибель своего героя автор называет «концом жизненных баталий Леннона».

---

Таким образом, с Джоном решили обойтись так же, как раньше федеральное правительство поступало с другими радикалами - «уоббли» [Члены социалистической организации «Индустриальные рабочие мира»], анархистами, коммунистами, Эммой Голдман, Чарли Чаплином, Бертольтом Брехтом. Теперь этот ряд пополнил Джон Леннон. Мог ли кто-нибудь в 1967 году предположить, что человек, провозгласивший «Все, что тебе нужно, - это любовь», попадет в компанию этих исторических личностей!

Джон оказался не единственным «противником» Никсона, которому в феврале и марте 1972 года суждено было испытать на себе силу влияния Белого дома. Никсоновская кампания политического саботажа, руководимая Доналдом Сегретти, нанесла серьезный ущерб и предвыборной борьбе основного претендента от демократической партии Эдмунда Маски: на бланках комитета поддержки его предвыборной борьбе были разосланы подложные письма провокационного содержания. В результате вспыхнувшего скандала Маски пришлось выйти из предвыборной гонки. Согласно новым законам финансирования избирательной кампании, пожертвования на политическую деятельность могли делаться анонимно. Никсоновские «фанд-рейзеры» [Члены комитетов по сбору средств на нужды того или иного проекта, программы, мероприятия] трудились в поте лица, склоняя транснациональные корпорации тайно делать незаконные взносы из своих фондов. В итоге только нефтяные компании вложили 4,9 млн. долларов, а общая сумма секретных поступлений составила 20 млн. долларов. Часть средств пошла на финансирование операций, разработанных Гордоном Лидди и Говардом Хантом. В январе 1972 года они предложили, чтобы Комитет по переизбранию президента ассигновал 1 млн. долларов на разного рода тайные акции, в том числе - на избиение участников демонстраций протеста во время предстоящего съезда республиканской партии в Сан-Диего и на высылку их организаторов в Мексику. Джерри Рубин и Эбби Хоффман присутствовали в списке лиц, подлежащих высылке. Имя Джона там не значилось.

Когда с планом ознакомился Генеральный прокурор Митчелл, он заметил: «Это не совсем то, что я имел в виду», данная акция требует слишком больших расходов. Тогда некоторое время спустя Лидди предложил ему новый вариант: проникнуть в штаб-квартиру демократической партии в Вашингтоне, установить там «жучки» и переснять важнейшие документы. Митчеллу такой план понравился больше. Операция была осуществлена 17 июня в отеле «Уотергейт», но вашингтонской полиции удалось задержать взломщиков. Правда, Г. Хелдиман и Дж. Эрлихман, которые руководили «операцией прикрытия», сумели предотвратить раскручивание этой истории в прессе вплоть до переизбрания Никсона. Таким образом, мы видим, что преследование Леннона со стороны администрации Никсона являлось лишь небольшой составной частью широкомасштабной преступной кампании по обеспечению вторичной победы Никсона на президентских выборах, лишь крохотным примером злоупотребления властью, из-за чего конгресс в конце концов едва было не принял решения об импичменте Никсона.

Джон в то время записывал свой новый альбом «Однажды в Нью-Йорке». Получив ордер на депортацию, он обратился за помощью к нью-йоркскому адвокату Леону Уайлдсу, который вел иммиграционные тяжбы. В беседе со мной в 1983 году Уайлдс вспоминал: «Когда Ленноны пришли ко мне, я сразу сказал, что Джон может погубить мою репутацию. За пятнадцать лет я не проиграл ни одного дела. Но никому никогда не удавалось выиграть дело, подобное этому. Совершенно безнадежный случай».

Как же американское правительство смогло узнать о планах Леннона отправиться в концертное турне вместе с Дэвисом и Рубином? Джерри Рубин попросил Ренни Дэвиса, опытнейшего организатора движения «новых левых», переместить свою штаб-квартиру из Вашингтона в подвал дома Джона Леннона на Бэнк-стрит в Нью-Йорке и устроить там центр подготовки турне. В комнату Дэвиса подослали провокатора - сотрудницу вашингтонской полиции Энни Колладжио. В движении она имела кличку «Крейзи Энни». Впоследствии ее разоблачил агент правительственной службы безопасности, симпатизировавший движению «новых левых».

Основное досье на Леннона хранится в центральном архиве ФБР в Вашингтоне под кодовым наименованием «Досье 100» - это классификационный номер для документов по «внутренней безопасности». На нью-йоркское отделение ФБР возлагалась вся ответственность по наблюдению за Ленноном. Интенсивная слежка началась в декабре 1971 года - после его участия в концерте в поддержку Джона Синклера. 15 февраля 1972 года Эдгар Гувер разослал специальные инструкции, касающиеся ведения слежки за певцом, секретным агентам ФБР в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Сан-Диего и Вашингтоне. «Напоминаем, что оперативные задания касательно возможных беспорядков во время национального съезда республиканской партии следует поручать к исполнению наиболее надежным и опытным агентам. Строго соблюдайте все инструкции по рассылке информации» - то есть инструкции, предписывающие, в какие учреждения необходимо отправлять рапорты о Ленноне. Три параграфа этого меморандума так и не рассекречены, поскольку в них речь идет о ЦРУ.

В январе и феврале 1972 года, как раз накануне оформления ордера на депортацию Леннона, агенты ФБР отослали в его досье первые донесения об «информационном комитете по стратегии в год выборов», организованном Ренни Дэвисом для подготовки серии рок-концертов. Первое упоминание об этом комитете встречается в рапорте, датированном 28 января. «Скоро общественность узнает о его [комитета - Прим. перев.] существовании и целях - анти-Калресп. действиях» (то есть демонстрации протеста в ходе проведения в Калифорнии съезда республиканской партии). В шифрограмме от 11 февраля 1972 года Эдгар Гувер отмечал, что комитет «несомненно находится под значительным влиянием Джона Леннона»…

Ордер Службы иммиграции и натурализации на депортацию Леннона был выписан 6 марта, однако это не изменило планов Леннона, что не преминул отметить лично Гувер в своем очередном меморандуме от 10 апреля: «Объект продолжает подготовку действий, направленных на срыв СРП, и вскоре собирается начать серию «рок-концертов» с целью сбора средств».

Кроме того, ФБР связало имя Леннона со Стью Албертом. В досье есть документы, свидетельствующие о том, что Алберт шесть лет назад был арестован в «Сити-холле» Беркли во время митинга прогрессивной партии труда. Далее в документе пояснялось, что ППТ «была создана в 1962 году лицами, исключенными из коммунистической партии США за поддержку линии китайской коммунистической партии». Вывод в отношении Джона Леннона, таким образом, очевиден: связь с коммунистами! В ФБР этот факт был расценен как достаточное основание для организации тайной слежки. Впрочем, сотрудничество с коммунистами являлось одним из прав, гарантированных первой поправкой к конституции, а заявление, будто Алберт состоит членом или даже просто симпатизирует ППТ, было ложью. В кругах, близких Джерри Рубину, его знали как верного «солдата йиппи» и ярого противника суровых «партийцев труда»…

В меморандуме ФБР о Ленноне, датированном 16 марта 1972 года, указан адрес «временного местожительства»: отель «Сент-Реджис», Бэнк-стрит, дом 150, Нью-Йорк. Однако любой нью-йоркский таксист или полицейский знает, что Бэнк-стрит находится в Гринвич-Виллидж, а отель «Сент-Реджис» - на Пятой авеню в центре Манхэттена. Причем к тому времени Джон и Йоко уже четыре месяца как выехали из отеля и жили в доме N 105 по Бэнк-стрит. Три недели спустя после получения этого рапорта Эдгар Гувер направил шифрограмму начальнику нью-йоркского офиса ФБР с поручением «незамедлительно выяснить местонахождение объекта». Неуловимый Леннон, кажется, провел ищеек ФБР, безуспешно пытавшихся обнаружить его в несуществующем отеле на Бэнк-стрит.

Джон и Йоко решили дать пресс-конференцию, где намеревались рассказать об ордере на депортацию. Леон Уайлдс вспоминает: «Мы заранее все тщательно обсудили - кто и что будет говорить. Но во время пресс-конференции они вдруг достают листочки бумаги и заявляют: это декларация об образовании Нутопии. «Сим мы провозглашаем рождение умозрительной страны Нутопия. Вы можете получить гражданство, подтвердив свое понимание смысла Нутопии. Нутопия не имеет территории, государственных границ и паспортов - это только сообщество граждан. В Нутопии действуют только космические законы. Все граждане Нутопии являются ее послами. Как два посла Нутопии, мы просим соблюдать наш дипломатический иммунитет и призываем ООН признать нашу страну и наш народ».

Потом Йоко извинялась, - продолжает Уайлдс. - Она мне сказала: «Ну, Леон, ты же должен нас понять - мы люди творческие, у нас свое видение проблемы»…

16 марта 1972 года Джон впервые предстал перед комиссией. «Они оба ужасно волновались перед началом слушаний, - вспоминает Леон Уайлдс. - Это была сплошная нервотрепка. Помню: в день слушаний я пришел к ним рано утром и - хочешь верь, хочешь нет - помогал им одеваться. Правительство пыталось направить их дела в разные производства - чтобы у них оказались разные судьи. У Йоко ведь не было криминального прошлого. Помню, в то утро я их одел во все одинаковое: черные костюмы, белые рубашки, черные галстуки. Я сказал им, чтобы во время слушаний они крепко держались за руки. Я надеялся, что этим они продемонстрируют всем, что они - единое целое и их нельзя разлучать».