Леонида Подвойская - Тьма

• Название: Тьма
• Автор: Леонида Подвойская
• Жанр: Фэнтези

---

- Вот и вокзал. Он у нас - достопримечательность. Ещё немцы пленные строили. Кстати, -спохватился Иван Васильевич. - Ты как без денег-то?

- Да зайцем, как-нибудь.

- Но у нас тут только дальнего следования притормаживают. Да товарняки. Вот, на, подкожные. Да бери, не жалко. Извини, не знаю, хватит ли, но…

- Да что вы, спасибо…

- Бери, сказал! Старших слушаться надо. Ну, бывай. Жаль, что не остаёшься. Запал ты мне на сердце сразу. Прощай!

Славный старик газанул и быстро уехал.

В общий вагон денег хватило до ближайшего краевого центра. Всё это время юноша, тупо глядя на мелькающие в окне деревья, пытался нанизать события и мысли на какой-то единый стержень. Но мысль об убийстве выжигала все остальные соображения. Он сейчас убегал? Зачем? Кто же их? Кто им? Но я? Я то зачем это сделал? Постой-постой. Показать, что «Господь не терпит»? Откуда я-то знаю? И погибли-то не геи. Что я доказал? Зря уехал. Надо бы узнать, кто. Хотя, может, и сами докопаются. А куда я теперь? «Иди и исцеляй». Как там: «Врачу, исцелися сам?» Сам. Через Сама - к девушке? Почему через Сама? Чем ты сейчас занимаешься вообще? По течению событий? Глупость сморозил - и опять по течению. «Глупость». Хорошенькое словечко нашёл. Мякенькое такое.

Он так и уснул, сидя - опершись локтями о столик.

Утром на вокзале Максим рассматривал большую карту железнодорожных путей - искал кратчайший путь к намеченной цели. «Там собралось сейчас много несчастных. Там я нужен. И там узнаю, где ещё» - немного лукавил Максим. Просто от ставшего местом паломничества детского дома инвалидов было рукой подать и до столицы. До отца. Не было денег. Пришлось использовать свои гипнотические возможности.

«Потом у неё из зарплаты высчитают. Да ещё в воровстве заподозрят» - вздохнул Максим, получая билет. Всё же каждое чудо должно быть оплачено. Не тобой, так другими. «Ладно, верну… или отработаю», - опять вздохнул юноша, выходя на привокзальную площадь - время до отправления поезда было вдоволь. Долго искать не пришлось - красномордый страж порядка тут же потребовал документы у обожженного урода в какой-то допотопной нищенской одежде. Уезжая, Максим опять переоделся в цивильное, чтобы не так бросаться в глаза.

- Куда путь держим? - поинтересовался сержант, изучая паспорт.

- В столицу. Точнее, рядом с ней.

- Рядом, значит. А билет есть? Ага… Действительно, рядом. А не пройдём ли мы, поговорим?

- Но мне надо…

- Вопрос теперь только в том, что надо мне. Ну, двигайся.

Дежурка была довольно просторная, но жутко прокуренная.

- Так вот, дорогой…эээ Максим Леонидович! Никуда вы и не поедите, - заявил мент, усадив Максима за стол.- У нас тут целая серия краж, есть все основания подозревать… не вы ли? Всё из карманов на стол! - вдруг заорал он. - Что, глухой?

- Да нет у меня ничего, господин сержант.

- Издеваешься, чмо? «Господин сержант». Я для тебя здесь и сейчас

«господин генерал, и господин маршал, и господин Господь бог!»

- Но чего вы от меня хотите? Чего взъелись?

- Ну, это другое дело, - вдруг успокоился сержант, наклоняясь через стол. - Особая примета у подозреваемого. Крестик золотой. Ну, один в один, как у тебя. Шикарный просто при таком прикиде, а? Тебе это надо? Оставь эту улику здесь и езжай себе восвояси.

- А… Ну, это только с кожей.

- Можно и с кожей. Тем более - такой. Но тогда уж, не взыщи.

- Ну откуда, откуда вы берётесь такие? О! Горилла! Всё из карманов! Быстро! - прожёг Макс душонку сержанта своим взглядом. Тот послушно выгреб всё из карманов, а затем принял стать названной обезьяны.

- Будешь теперь гориллой, пока человеком не станешь.

- Ах ты, бля… - зарычал, было, мент.

- И говорить будешь по - обезьяньи. Теперь сядь и до отхода Московского затихни.

Максим рассмотрел добычу дежурного за эту смену. Несколько купюр лежало в бумажнике, но больше - поспешно смятых, явно засунутых в карман впопыхах. И ещё несколько крестиков на цепочках. Не только золотых. Толи хобби, толи мания. Максим взял на стоимость билета. Больше побрезговал. Посмотрел на гориллу сержанта, который сидел на лавке в углу дежурки. В его исподлобья взгляде горела такая ненависть, что Макс только покачал головой.

- Боюсь, долго тебе оставаться обезьяной.

В билетной кассе он положил деньги, заявив, что девушка передала ему лишние. Та, правда, спорить и уточнять не стала. Клиент всегда прав. Особенно в таких случаях. На вокзале народу было множество. Но Макса почти и не толкали. Сторонились. Действительно, в таком образе… Юноша вышел на мост через пути и там, на холодном ветру, глядя на перемещения маневрового тепловозика, дожидался подхода поезда. В своё время, ещё совсем ребёнком, он обожал вот так с отцом стоять на высоченном мосту в Залинейный район. Он с восхищением смотрел, как пускают с горки вагоны, как приволакивают уставшие работяги - тепловозы длиннющие товарные эшелоны. И как весело бегут тепловозы - франты с полутора десятками пассажирских вагончиков. Встревоженный блеском в глазах ребёнка отец принял меры. И однажды они остановились на шоссе, мимо которого заходили на посадку красавцы «бэкфайры». С распростёртыми, как у орлов крыльями. С выпущенными уже шасси. Даже шум двигателей показался ребёнку клёкотом этих же птиц, довольных возвращению в родное гнездо. Отец знал, что делал. Если бы он привёз мальчика сюда, когда приземлялись «медведи», мощь и рёв могли подавить детскую психику. А так - и мост и весь подвижный состав был забыт. И уже с третьего… нет, четвёртого класса он и ещё несколько таких же ребят после уроков ходили к аэродрому. Нет, за колючую проволоку они не перебирались. Но и так были видны грозные красавцы. А потом отец взял его с собой на аэродром. Был ПХД (парко - хозяйственный день). Тогда он увидел это чудо вблизи. Да-да, чудо. Просто мы уже привыкли к чудесам. Именно тогда он ощутил этот таинственный, неповторимый, восхитительный запах пилотской кабины.

- А вот это моё место, сынок - усадил его в кресло отец. Вот он, заветный штурвал! Со всем известной, стремительной надписью «Ту». Неожиданно широкий обзор. Приборы, приборы, приборы. И даже - вентилятор, придающий ну… не знаю, какой-то уют, что ли.

- А… а… - даже не знал, что спросить, мальчишка.

- Если интересно, давай, всё расскажу.

«Если интересно?!» Ах, папа, папа! Папа… - вернулся в настоящее Максим. От пронзительного гудка очередного тепловоза он тоскливо поморщился. Зачем ему всё это? Уже через год он мог бы начать летать. С семнадцати. И всё-всё было бы просто и правильно. Курсантские погоны… Да, сейчас уже немодно. Но в небо тянутся не из-за моды. В небо рвутся те, у кого не только обезьяньи гены. А больше…да, стрижиные, - птиц, которые живут в небе, в полёте. Уже подходя к поезду, Максим вспомнил, как на их балкон почему-то села эта чудесная птица. И не смогла взлететь. Отец взял её на ладонь и высоко поднял. И та рванулась в свою стихию.

- Вот так, сынок. Не приспособлены они для земной жизни. И однажды вот так упав, подняться уже не могут. Без помощи.

Отец говорил о чём-то своём, но Максим, как ребёнок, запомнил конкретику - прекрасная птица распрямляет крылья и устремляется в небо с ладони отца…

Глава 17

В купе с Максимом ехала семейка: папа, мама и доча лет пятнадцати. Прехорошенькая, кстати. «Не в коня корм» - вспомнив про свою образину, отвёл глаза Максим. Чтобы не тяготить людей своим видом, он сразу же расстелился и влез на верхнюю полку. Судя по разговору снизу, семейство направлялось через столицу в Египет, благо, сейчас там тепло. Потом начались шуршания и какой-то шепот.

- Молодой человек, можно вас потревожить, - возникла у полки ранняя лысина отца семейства. - Вы же не спите? Давайте с нами поужинайте.

- Нет, что вы, спасибо, - засмущался Максим.

- Никаких «что вы». Давайте - давайте, - буквально стащил его с полки попутчик. Столик был уже накрыт традиционными со времён Ильфа и Петрова курицей и варёными яйцами, бутербродами, какими-то солениями.

- Вот, чем богаты, - разделал курицу угощающий.

- Подвигайтесь - подвигайтесь, - поддержала его супруга. И берите руками. В дороге.

- Ну, и за начало! - вытащил бутылку с коньяком хозяин. - Я Иван Павлович, это - моя супруга Людмила Александровна, это - дочка, Светлана.

- Очень приятно. Максим, - смущённо представился юноша.

- За знакомство, - протянул Максиму пластмассовый стаканчик Иван Павлович. Сам он с таким аппетитом выпил, так вкусно покривился и начал закусывать хрустящим огурцом, что Максим, мысленно махнув рукой, не стал отказом портить человеку праздника. Выпила и жена. Светлана не ела и не пила. Чего-то дулась.

- Это мы впервые решили вырваться за рубежи, - объяснил глава семейства. Египет. Пирамиды. Вы не бывали? Да ешьте, ешьте.

Максим отрицательно покачал головой, рассматривая попутчиков. Старики были довольно приятными людьми. Он - худой до гибкости, смуглый, с большим, но тонким изогнутым «дюбелем». Очень добрая улыбка. И взгляд добрый, открытый. Она - начавшая полнеть, но ещё не сдавшаяся, не обабившаяся. Миловидная. А взгляд… Ох, присматривать тебе надо за ней, Иван Павлович. Украдут арабы. Даже не за выкуп.