Игорь Можейко - Западный ветер — ясная погода

• Название: Западный ветер — ясная погода
• Автор: Игорь Можейко
• Жанр: История

Юго-Восточная Азия — это громадный, почти забытый теперь театр военных действий Второй мировой войны. Строя свою колониальную империю, Япония сокрушила устоявшийся мир европейского и американского господства в этом регионе. Эти события не получили должного освещения в западной историографии, так как поражение — крах колониальной империи — не слишком популярная тема для проигравшей стороны. Для нас же события в Юго-Восточной Азии воспринимались как далекие и не очень актуальные, хотя этот фронт по масштабам сопоставим с европейским. В этой книге впервые в отечественной историографии всесторонне анализируется ход событий, которые привели к образованию нового мира.

---

Сталину было важно оттянуть окончание войны. Для него эффект атомной бомбы, совпавшей с разгромом Квантунской армии, был неожиданен. Он полагал, что впереди у наших войск есть еще несколько недель, чтобы занять как можно большие территории в Китае. Поэтому выступление императора Хирохито 15 августа по радио и капитуляция Японии его не устраивали — наши войска только-только успели выйти на оперативный простор в Маньчжурии и не достигли желанных рубежей. Если же остановиться и согласиться, что наступил мир, гоминьдановские войска перехватят инициативу и важнейшие территории Китая будут потеряны для коммунистов и советского влияния. Так что наши командиры имели цель не замечать японских предложений мира и продолжать наступление.

Главными помощниками стали японские самураи в генеральских мундирах, которые совершенно не понимали, что же происходит на самом деле, и готовились воевать до победного конца.

Сегодня кажутся сюрреалистическими ответы японских командующих фронтами на запросы Токио 12 августа, заключать ли мир или воевать дальше. Командующий войсками в Китае отвечал: "...Судьба императорской Японии решается в Маньчжурии... несмотря на успешное наступление противника и трудности внутри страны. Вся армия готова с честью погибнуть в бою, но добиться достижения целей войны этой осенью».

Не больше и не меньше!

А вот ответ маршала Тэраути, командующего Южным фронтом — то есть войсками в Юго-Восточной Азии: "...Южный фронт... считает необходимым дать отрицательный ответ на предложения противника и, мобилизовав все силы народа, решительно продолжать священную войну».

Советские войска стремительно углублялись в китайскую территорию, а генералы делали вид, что война закончится победой Японии, надо только отстранить от власти гражданских предателей и как-то добраться до императора и убедить его, что сдаваться нехорошо. Лучше пускай погибнет вся Япония.

16 августа после речи императора военный и военно-морской министры отдали приказы об окончании военных действий. И дальше началась удивительная волокита. Ни одна из армий не прекратила войны.

17 августа император обратился с посланием к солдатам и офицерам, где, в частности, говорил: "...Теперь, когда в войну вступила Россия, дальнейшее продолжение войны... повлекло бы за собой новые жертвы и страдания и могло бы привести к потере основ нашей империи..."

Квантунская армия откатывалась перед наступлением советских войск и ее командование продолжало делать вид, что ничего не произошло.

Только 18 августа в Чанчунь, который еще удерживали японцы, прибыл принц Такэда. В течение двух дней он «знакомил» командование армии и ее соединений с посланием императора.

Характерно, что останавливал войну принц королевского дома. Более того, 17 августа новое правительство сформировал принц Хигасикуни. Впервые с революции Мэйдзи члены императорского дома взяли управление делами страны в свои руки. В те дни знать Японии более всего было обеспокоена сохранением императорской власти и привилегий императорского дома. И в отличие от гражданских политиков они обладали в глазах последних самураев определенной харизмой. Им удавалось то, что не могли сделать политики.

Наконец 19 августа командующий Квантунской армией на совещании начальников штабов огласил рескрипт императора и тут же начальник штаба армии вылетел на встречу с Василевским. К вечеру в Чанчунь прибыли уполномоченные Красной Армии.

Но и после этого военные действия продолжались. К примеру, до 22 августа не сдавались части на Сахалине, а некоторые части в Маньчжурии воевали до начала сентября.

Особенно сложной обстановка была в Китае. Японские части должны были сдавать оружие представителям Гоминьдана. Но далеко не везде эти представители нашлись и приступили к своим обязанностям, тем более что в ряде районов на оружие японцев претендовали коммунисты. Это пугало Чунцин, и из штаба Чан Кайши шли грозные телеграммы — коммунистам не сдаваться, оружие не передавать, а если они захотят отнять, то сопротивляться.

Поэтому до начала сентября в разных точках внутреннего Китая вспыхивали бои между японцами и коммунистами, которые уже не имели отношения ко Второй мировой войны, а стали залпами последнего этапа гражданской войны в Китае.

Зато в зоне действия Красной Армии коммунисты смогли получить колоссальные запасы оружия и техники, что сыграло значительную роль в победе Мао Цзедуна над гоминьдановским правительством. Фактически все вооружение миллионной Квантунской армии передали коммунистам, тогда как Китайский фронт в значительной степени обогатил армию Чан Кайши. Теперь гражданская война в Китае имела все возможности вспыхнуть вновь и втрое яростнее.

В Советском Союзе сразу встала проблема, что делать с японскими пленными. Проще всего было бы отнестись к ним, как американцы и англичане — отделить военных преступников от рядовых солдат и офицеров и отправить бывших врагов в Японию. Кстати, точно так же англичане поступили и с немецкими пленными. Более того, согласно статье 9 Потсдамской декларации все японские военнослужащие, сложившие оружие, должны были быть направлены в Японию. Но советские власти рассуждали иначе. Рабовладельческая психология взяла верх. К тому же в сознании чекиста и партийного деятеля на «самурае» лежала вина, он должен был быть наказан за то, что в 1918 году японские войска высадились во Владивостоке, а сейчас сопротивляются в Маньчжурии.

Пленных японцев оказалось куда больше, чем рассчитывали. Точную цифру их установить сегодня невозможно.

По данным МВД СССР, было захвачено 640 тысяч военнопленных, часть из которых освободили или передали монголам, еще несколько тысяч вскоре умерли от ран и болезней, 546 тысяч человек вывезли в СССР и разместили в лагерях. Данные других источников несколько отличаются от этих в ту или иную сторону, но цифра в полмиллиона человек в принципе реальна. Военнопленных отправляли в лагеря Дальнего востока, Казахстана и Сибири, в основном их использовали на строительстве железных дорог и лесозаготовках, а также именно японские военнопленные начали строить БАМ (Байкало-Амурскую магистраль). Вскоре лагеря были переподчинены ГУЛАГу и автоматически все японцы стали преступниками. Особенно ужасной для японцев стала страшно холодная зима 1945-1946 гг., когда от холода и голода умерло несколько десятков тысяч человек. По хитрому приказу МВД СССР No 003850 от 1946 г. в срочном порядке из лагерей было отправлено в Северную Корею 27 тысяч дистрофиков под видом корейцев. Почти никто из них так и не добрался до родины. До 1991 г. наши власти отказывались признать смерть 58 000 японских военнопленных в наших лагерях.

Когда мы сегодня справедливо осуждаем японских военных и «кэмпейтай» за зверства по отношению к военнопленным, за использование их рабского труда на строительстве железных дорог, мы не замечаем удивительного сходства между судьбой англичан на Дороге смерти или американцев на Батмане с судьбой японских солдат в Сибири.

И в обоих случаях рабский труд военнопленных, запрещенный Женевской и прочими гуманными конвенциями, был абсолютно непроизводителен. Все лагеря военнопленных в Советском Союзе были дотационными. Ведь еще Карл Маркс предупреждал, что рабовладение — самый непроизводительный общественный строй.

После капитуляции Японии еще некоторое время продолжались военные действия в «хозяйстве» маршала Тераути. Правда, последняя крупная операция была чисто пропагандистской. Она должна была подтвердить тезис Черчилля: «Британская империя нерушима!"

Заявление премьера о том, что он не желает присутствовать при ликвидации Британской империи, могло подействовать на англичан в начале войны, но в сорок пятом году судьбы империи были не столь близки англичанам, как верхушке консерваторов. Империя не нужна была сотням тысяч английских солдат, возвращавшихся с фронтов или сражавшихся еще на полях Бирмы. Империя была вчерашним днем, и Черчилль был вчерашним днем. И это продемонстрировали выборы летом 1945 г. Победа лейбористов оказалась ошеломляющей: они получили 393 места в палате общин, консерваторы почти вдвое меньше.

С Черчиллем, ушли в прошлое надежды на сохранение империи, однако последствия его политики, в том числе в Южной и Юго-Восточной Азии, ощущались еще долго. Первой и практически единственной целью правительства и командования английской армии в конце войны был не разгром Японии, а подавление могучей волны национально-освободительного движения в колониях. Удержание в пределах империи Индии и Бирмы казалось в этой ситуации куда более важным, чем освобождение Индонезии или Французского Индокитая. Англия не могла внести уже решительного вклада в победу над Японией, а с весны 1945 г. она и не пыталась сделать это. Фактически все лето 1945 г. английские войска в Юго-Восточной Азии вяло сражались с войсками маршала Тераути, и, как только император Японии выступил с заявлением о капитуляции, они вообще прекратили военные действия против японских войск, хотя далеко не везде те капитулировали.