без автора - Сон в Нефритовом павильоне

• Название: Сон в Нефритовом павильоне
• Автор: без автора
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1982

«Сон в Нефритовом павильоне» — одно из крупнейших произведений старинной корейской прозы начала XVII века (имя автора осталось неизвестным), относится к популярному на Дальнем Востоке жанру романов-снов, близких по сюжету древним мифологическим сказаниям и авантюрным повестям позднего средневековья.

Публикуется на русском языке впервые.

---

Дойдя до этого места, чиновник, читавший государю послание заговорщиков, принужден был остановиться, ибо яшмовый лик Сына Неба исказился.

— Довольно! Это еще что такое?!

Государь обвел взглядом придворных, но все молчали. Тут из-за ширмы появился циньский князь Шэнь, и государь обратился к нему:

— Ты что скажешь о послании Хань Ин-дэ? Князь в ответ:

— Ваше величество, не смею ответить на ваш вопрос, ибо светлый ваш ум сам определит, кто вам предан, а кто вас предал. Гнусные людишки дошли уже до того, что клевещут на самых верных вам сановников, обманывают вас и пытаются возродить смуту при дворе, ссылаясь при этом на писания древних! Их наглость и коварство напоминают преступления подлого Лу Цзюня!

Гнев овладел Сыном Неба.

— На днях мы простили прегрешения сподвижников Лу Цзюня и сделали это единственно ради того, чтобы использовать самых способных из них на государственной службе в помощь князю Яну. Но, видно, нет среди них честных людей! Повелеваем: сегодня же прогнать всех единомышленников Лу Цзюня с занимаемых ими должностей и до самой их смерти не допускать ко двору. А Хань Ин-дэ и Юй Су-чуна заключить в тюрьму, где и содержать в примерной строгости!

Затем император повелел безотлагательно и срочно послать гонца за князем Яном. Но найти его не удалось. Сын Неба опечалился.

— Ах, князь, князь, откуда у вас такое к нам недоверие? Почему такое непонимание наших намерений?

Он приказал подать экипаж и дорожное одеяние — император желает самолично разыскать князя и побеседовать с ним по душам! Но Яну стало известно о плане государя, он решил вернуться в столицу и поспел вовремя — император уже садился в экипаж.

Ян смиренно испросил прощения за своевольный отъезд, после чего Сын Неба взял князя за руку и говорит:

— Нам не за что прощать вас — мы прекрасно вас понимаем! Жаль только не встречать понимания с вашей стороны!

Князь в ответ:

— Ваше величество вправе гневаться на своего слугу: предсказав вам беду, я забыл о своем долге и бежал из столицы. Теперь я обязан открыть, почему я решил покинуть свою должность.

Император улыбнулся.

— В народе говорят: «Не отвечай за то, в чем тебя не обвиняют». Мы, кстати, уже приняли строгое решение, о наказании оклеветавших вас приспешников Лу Цзюня.

— Мудрость вашего величества безгранична, — продолжал Ян, — и потому я хочу о многом вам поведать. Когда негодяй обидит своего соседа, тот проглотит обиду и скроется у себя дома, не желая ни с кем встречаться. Я же не простой смертный, а государственный чиновник. И вот меня оклеветали. Я могу не появляться при дворе, чтоб не указывали на меня пальцем и смеялись. Свой-то позор я переживу, но каково вашему величеству? Прошу отставки у вашего величества, я недостоин служить вам.

Император взялся утешать князя, однако тот был непреклонен.

В конце концов император сказал:

— Не будем ни к чему понуждать один другого, ведь цели наши едины. Кончим миром. Будьте таким, какой вы есть и на службе, и в семье, и в горе, и в радости!

Ян почтительно сложил ладони и отбыл домой. Государь же пригласил к себе князя Шэня.

— Князь Ян упорно говорит об отставке, как ты думаешь почему?

Князь Шэнь в ответ:

— Он давно подумывает удалиться от дел, и теперь все решила клевета, возведенная на него. Вы должны проявить терпение и мудрость, чтобы удержать его от такого шага. Если князь покинет дворец, восторжествуют рано или поздно последователи Лу Цзюня. А этого допустить нельзя!

— Ох, нелегко править государством! — вздохнул император. — Верные слуги хотят нас покинуть, на кого же обопремся мы в трудное время?!

Через несколько дней Ян подал государю прошение об отставке. В нем говорилось:

«Ваше Величество в свое время изволили отметить мои жалкие способности и одарили меня безграничной милостью, пожаловав высокими титулами и должностями, знатностью и богатством, и всегда принимали участие в моей судьбе — не знаю, какими делами, какими словами смогу я отблагодарить за все это. Родом я с юга, происхожу из бедной чиновной семьи. Чтобы выбиться в люди, отправился я некогда в столицу искать должность. Я мечтал преданно служить своему государю и народу. Но если заботиться лишь о продвижении вверх, можно легко лишиться доверия государя и навлечь на себя беду. Так позвольте мне, Ваше Величество, вернуться на родину и отдохнуть от дел, пока я не полностью утратил Ваше доверие и не стал в Ваших глазах преступником. Мне уже скоро тридцать лет, здоровье мое подорвано, у меня на руках старики родители и большая семья. Я обязан исполнить свой долг перед ними. Вы всем нам — как отец и должны понять меня. Явите милость, Ваше Величество, разрешите мне уехать!»

Прочитав прошение, император воскликнул:

— Мы надеялись управлять страной, опираясь на князя Яна, а он просит отставки! И тут же написал Яну ответ:

«Мы уже имели с Вами беседу, но нам, как видно, не удалось разубедить Вас в Вашем стремлении. Мы внимательно прочитали Ваше послание, и в душе пашей словно оборвалось что-то! Не стыдно ли Вам, нашему верному слуге, бросить нас в трудную минуту?! Одумайтесь, пока не поздно, не лишайте нас опоры!»

Вскоре от Яна поступило второе прошение:

«Известно, что когда государь отечески радеет о подданном, то и подданный благодарит государя сыновней любовью. Но проявлять ее — это не значит лишь падать ниц перед правителями, лишь кланяться и от всего отказываться. Это значит: во всех случаях жизни не ронять своего достоинства. Если тебе только строго приказывают или ласково тебя понукают и ты стараешься изо всех сил, работаешь, не имея ни минуты отдыха, то ты превращаешься в простого раба или мальчика на побегушках. Сейчас я ничем не отличаюсь от такого раба или мальчика! И если и дальше Вы будете только приказывать мне, то положение мое станет еще хуже, а слова — еще более почтительными. Не надо сожалеть обо мне, Ваше Величество!»

Император опять отказал Яну. Делать нечего: князь занялся государственными делами. Однако прошло несколько лун, и он снова начал просить об отставке: одно прошение следовало за другим, и скоро число их достигло ста. Наконец император сменил гнев на милость и призвал к себе Яна. Тот подошел к трону, низко поклонился и почтительно произнес:

— Я плохой слуга своему государю, но могу оценить его доброту: история почти не знает чиновников, которые добивались бы ухода со службы, сохранив милость правителя. Хотя я моложе многих достойных сановников древности, я прошу ваше величество предоставить мне десятилетний отдых и позволить уехать в свое поместье, я должен прийти в себя.

Император отвечал недовольно:

— Мы не обладаем добродетелями правителей древности, но нам несвойственна и жестокость Юэ-вана.[389] И все же, почему вы хотите уединиться, как Фань Ли?

Ян сложил ладони.

— Некогда суньский Тай-цзу, государь мудрый и справедливый, внял просьбам Ши Шоу-синя и других подданных и благосклонно отпустил их на покой — вот образец любви правителя к своим слугам! Когда подданный потерял веру в свои силы, не правильнее ли отпустить его с миром?

Император вздохнул.

— Где расположено ваше поместье?

— В ста ли от города, в селении под названием Звездная Обитель.

— Видно, Небо разгневалось на нашу страну: вы упорствуете и мы ничего не можем с вами поделать, — продолжал император. — Мы отпускаем вас, но ставим три условия. Первое: ровно через десять лет мы призываем вас ко двору, и вы возвращаетесь, не переча. Второе: мы выплачиваем вам содержание в продолжение всей вашей отставки, чтобы вы не вздумали поступить на службу к кому-нибудь, кроме нас. Третье: мелкие дела вы решаете в семье, крупные — при дворе. Поместье ваше от столицы неподалеку, вы молоды, и вам не составит труда седеть верхом на коня, взять слугу и навестить нас. Мы встретим вас как дорогого гостя, как друга и брата, и это скрасит нам десятилетнюю разлуку! Сегодня мы отпускаем вас, и душа наша разрывается, ведь вы для нас не просто чиновник. На кого нам теперь опереться в делах государства, с кем обсудить трудные вопросы, кто подскажет нам правильное решение? Князь поклонился.

— С шестнадцати лет служу я вашему величеству, и я осыпан милостями с головы до пят. Каждая тварь — даже собака и вол — любит своего хозяина, и я не покинул бы вас, если бы не чувствовал, что бесполезен на службе в последнее время. Понимаю, что долг призывает меня находиться при дворе, и мне стыдно, но я ничего не могу с собою поделать. Ведь и любящий сын когда-нибудь оставляет свою мать и уходит в жизнь! Я обещаю вам выполнить все три условия, хотя меня смущает ваше предложение относительно сохранения мне жалования, прошу вас освободить меня от этой щедрости, будет лучше, если я останусь бедняком, каким явился во дворец!