Бранислав Нушич - Автобиография

• Название: Автобиография
• Автор: Бранислав Нушич
• Издательство: © Государственное издательство Художественной литературы
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1959

«Автобиография» — одно из лучших произведений сербского прозаика и комедиографа Бранислава Нушича (1864–1938) — была написана в 1924 году.

Непосредственным поводом для ее создания послужил отказ Сербской академии принять писателя в свои члены. В одном из писем той поры Нушич рассказал о причинах, по которым он не был избран:

«Академия, как мне стало известно, обнаружила, что я недостаточно «академическая фигура» нечто совсем иное, нечто такое, от чего я действительно весьма далек. «Академическая фигура» — это тот, кто тридцать лет роется в старых книгах и после упорного труда делает открытие, что Досифей (то есть Досифей Обрадович — сербский просветитель XVIII века) впервые посетил Х. не 14 апреля, как до сих пор считалось, а 27 марта; «академическая фигура» — это тот, кто десятки лет собирает в каком-нибудь уезде народные сказки о святом Савве; «академическая фигура» четыре или пять десятилетий копается в истории сербов, чтобы написать потом брошюру в семь страничек; «академическая фигура» переворачивает чужие архивы, залезает в чужие письма, в чужие книги и уточняет даты смерти в биографиях. Словом, «академическая фигура» — это тот бессмертный, который умирает еще при жизни, чье имя забывается после первых же поминок».

Кандидаты в академики обязаны были писать автобиографии. Пародируя это правило, Нушич и создал свою «Автобиографию».

Следует отметить, что лишь в 1933 году Академия сочла возможным «удостоить» талантливого писателя звания академика.

---

Очевидно он понял причину моего испуга и поспешил успокоить меня:

— Поверьте, я не имею никаких злых намерений по отношению к вам. Боже сохрани! Выслушайте меня и вы поймете.

И он заговорил задушевным дружеским тоном:

— Видите ли, мой молодой друг, между мной и моей женой установились отвратительные отношения. Больше того, мы стоим на пороге бракоразводного процесса.

— Вы?! — удивился я.

— А вы не верите?

— Да этого не может быть!

— Все может быть, мой друг. Пусть вас не смущает то, что я и моя жена так внимательны друг к другу. Мы, видите ли, расстаемся по взаимному соглашению. Она не хочет больше видеть меня, а я не хочу видеть ее. Почему так, не спрашивайте. Но согласитесь, для вас такая ситуация более чем удобна. Если вы добьетесь взаимности, то в один прекрасный день моя жена станет свободной и поступит в ваше полное распоряжение. Однако для того, чтобы это произошло, необходимо объединить наши усилия. Мы должны по-дружески помочь друг другу.

— Помочь друг другу?

— Да, да! Со своей стороны я сделаю все, чтобы вам помочь, но и вы должны оказать мне небольшую услугу.

Я все еще с удивлением смотрел на этого странного мужа, который между тем продолжал:

— Для того, чтобы я выиграл бракоразводный процесс, мне необходимы доказательства, которых у меня нет, но этим доказательством могли бы стать вы!

— Я… Каким образом?..

— Да очень просто. Мне нужны доказательства аморального поведения моей жены…

— Но…

— Не перебивайте меня. Моральна она или аморальна — мне совершенно безразлично. Но мне необходимо доказательство, и вы, если бы только захотели, могли бы в этом помочь.

— Не понимаю!

— Сейчас поймете. Вы, разумеется, уже объяснились ей в любви?

— Но…

— Слушайте, если вы еще не успели этого сделать, вам следует поторопиться. Я создам вам условия, но и вы не зевайте, мой друг. Если же она начнет отнекиваться и смущаться, вы не уступайте, действуйте смелее. Девяносто процентов женщин смущаются в таких случаях просто потому, что так уж заведено. Итак, действуйте смело и настойчиво. Объяснитесь и не останавливайтесь. Самое страшное для женщины, если мужчина останавливается на полпути. Действуйте смелее, добивайтесь свидания и обязательно тайного. Она, конечно, еще больше смутится и скажет вам: «Ах, это слишком много. Нет, нет!» Но вы не обращайте внимания. Это только фраза, которую женщины произносят с той же искренностью, с какой клянется торговец, говоря вам: «Поверьте, мне самому этот товар обошелся не дешево». Одним словом, если вы человек настойчивый, вы своего добьетесь, и она согласится на свидание. Единственной помехой буду я. Но уж мы-то с вами всегда сумеем договориться, и я, скажем, куда-нибудь уеду.

Со все возрастающим удивлением я слушал этого странного мужа.

— Теперь начинается самое главное. Вы приходите на свидание, а я, как вы уже догадываетесь, никуда не уеду. Я прихвачу с собой двух граждан — свидетелей — и ворвусь в дом именно тогда, когда вы нас меньше всего ожидаете. Вот если бы в этот момент вам удалось быть без брюк — это было бы как раз то, что мне нужно. Жена моя, разумеется, вскрикнет и упадет в обморок, а я брошусь на вас, свалю вас на пол и начну топтать ногами, потом разобью вам нос и выдеру из вашей головы столько волос, сколько может выдрать честный муж, находясь в состоянии невменяемости. Потом я заберу ваши брюки в качестве вещественного доказательства, а вас в кальсонах выдворю на улицу. Все это, разумеется в присутствии двух свидетелей. Теперь вам все понятно?

— Но послушайте…

— Ах, да! Вас смущает то, что мне придется вас поколотить. Но тут уж ничего не поделаешь: любовь требует жертв. В средние века рыцари на смерть шли, чтобы доказать даме сердца свою любовь. А почему бы и вам не стать таким рыцарем и не дать себя поколотить?

— Но, посудите сами, как я буду выглядеть в глазах вашей жены?

— Без брюк вы выглядели бы прекрасно. Затем, когда я стал бы вас бить, вы, конечно, вызвали бы у нее жалость, а жалость, как известно, очень часто является источником самой глубокой любви.

— Но ведь вы отводите мне весьма незавидную роль…

— Ах, дорогой, скажите мне, вы в математике разбираетесь?

— Плохо!

— Оно и видно. Здесь же совершенно точный расчет. Допустим, моя жена, как морально чистая, непорочная и честная женщина, выиграет процесс. А ведь она молода и хороша собой. Вы знаете, что тогда будет? Да за нее сразу все ухватятся и уведут ее у вас из-под носа. А вот если вы мне поможете, будет совсем другое дело. Моя жена проиграет процесс, как безнравственная, скомпрометировавшая себя женщина, и что же ей тогда останется? Останетесь вы, понимаете ли, вы!

В словах этого человека была железная логика, жаль только, что она покоилась на кулаках.

Прощаясь, он пригласил меня зайти к ним после полудня. Но когда я пришел, хозяина не оказалось дома. Очевидно, он решил, что мы уже заключили договор, и делал все от него зависящее, чтобы создать условия для моих первых шагов.

Я же принял совсем другое решение: такую женщину нельзя обманывать. Я попросту решил рассказать ей о своем разговоре с ее мужем.

— Я хотел бы объясниться с вами откровенно. Я хочу сказать вам многое, очень многое, — возбужденно начал я.

— Вот как?

— Да… — пробормотал я, не зная, с чего начать. — Видите ли… вы знаете… это… как я вас уважаю.

— Благодарю вас.

— Но чувство, которое я называю уважением, в нашем возрасте называют иначе.

— Да неужели? Вот не знала! А нельзя ли узнать, как оно называется? — спросила она, и глаза ее засмеялись.

Несколько секунд я молчал, а затем, собравшись с духом, выпалил:

— Это чувство называется любовью!

— Так, так, — спокойно сказала она. — Вообще говоря, я ожидала этого.

— Ожидали? — испуганно пробормотал я, полагая, что ее муж опередил меня.

— Да, я поняла это по вашим глазам, по вашему поведению, по всему…

— Но?..

— Но вы хотели бы узнать мой ответ?

— Да, — еле слышно прошептал я.

— Вы очень нетерпеливы. Я отвечу вам только тогда, когда вы на деле докажете мне свою преданность.

— О! Если бы вы дали мне возможность доказать ее!

— Разумеется, я дам вам такую возможность, и очень скоро, — сказала она и, немного помолчав, продолжала: — Видите ли, дорогой друг, в настоящее время между мной и моим мужем установились отвратительные отношения. Больше того, мы стоим на пороге бракоразводного процесса. Я знаю, для вас это несколько неожиданно, поскольку я и мой муж так внимательны друг к другу. Мы расстаемся по взаимному соглашению. Он не хочет больше видеть меня, а я не хочу видеть его. Почему так, не спрашивайте. Но если чувства, которые вы мне сейчас открыли, действительно искренни, то, я думаю, такая ситуация вас более чем устраивает. Только вы должны помочь мне в моей борьбе против мужа.

— О?

— Вы могли бы оказать мне неоценимую услугу. Мне необходимо иметь как можно больше доказательств моего благопристойного поведения. У меня, разумеется, есть доказательства, но мне нужны неопровержимые факты, так как мой муж сделает все для того, чтобы меня опорочить…

— Именно об этом я и хотел вас предупредить…

— Итак, вот вам мой план. Я назначу вам день и час свидания, а сама спрячу в соседней комнате двух свидетелей. Разумеется, они не будут ничего знать о нашем уговоре. Вы смело и громко заявите мне о своей любви, а я начну вас урезонивать, скажу вам, что я уже замужем, что я честная женщина. Но вы не обращайте на это внимания и попытайтесь меня поцеловать. Тогда я подниму ужасный крик. Те двое, надеюсь, поспешат мне на помощь. А как только они появятся в дверях, я дам вам звонкую пощечину, начну рвать ваши волосы, ногтями исцарапаю вам лицо, а потом попрошу тех двоих граждан хорошенько проучить вас и выбросить на улицу.

Вы представляете, каково было мое положение? И надо же мне было встретить такую кровожадную парочку! Да и потом, с какой стати я должен был подставлять свою спину для урегулирования их отношений? Ведь вы же видите, кого бы я ни поддержал, мужа или жену, мне все равно не избежать зуботычин и подзатыльников. Вся разница только в том, что в одном случае я был бы избит в брюках, а в другом без брюк.

После долгих размышлений, я решил, что бегство будет самым лучшим выходом и из этой любви, и из создавшегося положения. Так я и сделал.

Спустя несколько месяцев я встретился с ними на улице. Молодая чета, чья тяжба должна была разбираться церковным судом, шла под руку, а рядом с ними шагал молодой господин.

— Куда ж это вы пропали? — в один голос закричали и муж и жена, как будто каждый хотел сказать: «Что это вы ускользнули, когда мы все так хорошо устроили!»

Я кое-как извинился и с искренним сожалением посмотрел на несчастного юнца, которого, конечно, они решили использовать в качестве доказательства вместо меня.