Александр Секацкий - Моги и их могущества

• Название: Моги и их могущества
• Автор: Александр Секацкий
• Издательство: Амфора
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-8301-0218-8

Волейбол у могов – нечто среднее между развлечением и тренировкой. Но вообще, когда моги играют в волейбол, лучше не смотреть – опасно. Да и ничего интересного для наблюдателя нет: несколько человек молча сидят или стоят вполоборота друг к другу, почти не делая движений – разве что изредка отбрасывающее движение мизинцем. Понятно, что мяча у них нет. Но по вскрику или стону случайного прохожего можно определить: ребята чем-то заняты.

---

Пока еще не изучен феномен фаворитизма у королей и, вообще, у сильных мира сего, я думаю, он подтвердил бы прямо пропорциональную связь между силой каприза[8] и объемом и качеством власти.

Но еще более точным, Абсолютным Архетипом причины санкционирования является лаконичное библейское изречение:

И возлюбил господь Иакова, а Исава возненавидел.

Но это лишь точечная мотивировка, вслед за которой начинается сложная геометрия воли-желания, ревностное везение своего подопечного через пороги и преграды. Как ни странно, практика санкционирования, кажущаяся на первый взгляд экзотической прихотью, складывается в достаточно жесткую конфигурацию событий, в нечто знакомое и даже объективное. Теперь я, по крайней мере, знаю, что ревность Иеговы объективна.

Далеко не все избранники, носители санкции, известны мне. Но у тех сравнительно немногих, о ком я знаю, результат, т.е. «осененность», впечатляет. Кажется, кальвинисты были правы, думая, что богоизбранность непосредственно влияет на земные дела, включая профессиональные и денежные успехи. Санкция, подобно благодати, универсальна – захудалого учителя она делает не только асом своего дела, но и удачливым любовником (через сложнейшие многоэтажные заморочки, через высочайшее искусство Гелика и Фаня), спивающегося футболиста возвращает в основной состав «Зенита» и т.д. По известным причинам мне не хотелось бы называть имена. Но зато как раз здесь уместно будет вспомнить всевозможных экстрасенсов, йогов, колдунов и прочих, несть им числа, занимающихся чумакованием. Естественно, что среди подобной публики нет ни могов, ни стажеров: ни один из чумакователей, имеющихся в моей картотеке, не владеет ни ОС, ни техникой чарья. Но зато среди них есть носители санкции, а стало быть ретрансляторы силы. Есть те, с которых снята санкция (поскольку все чумакующие, имеющие дело с могами, связаны заветной санкцией) – нарушившие завет, сотворившие мерзость пред могом, – они изо всех сил пытаются вспомнить «как это было», тщатся имитировать прежнее везение, ну и, конечно, худо-бедно работают, поскольку всякий, назвавшийся экстрасенсом, уж как-нибудь заработает на хлеб с маслом.

Беззаветная санкция – это результат неспровоцированного выбора, высшее проявление свободы воли, можно сказать, объективный показатель достигнутой высоты. Как редкий по щедрости дар для избранника и как уникальный тип отношений, украшающий скудость бытия, беззаветная санкция ценна сама по себе. Кое-кто из могов настаивает на преимуществах именно беззаветной санкции, чуть ли не сводя к ней всю практику санкционирования. Но таких случаев немного. Труднообъяснимый, но совершенно объективный закон практики порождает (лучше даже сказать имманентно порождает) переход к заветной санкции, к заключению завета. Беззаветность чаще всего оказывается стадией предварительной или подготовительной, хотя уже и на ней немог порой становится свидетелем «явлений». Ну, а уж заключение завета сопровождается явлением в обязательном порядке.

Фактура явлений весьма разнообразна – зримая манифестация мога и его силы зависит от цели, от условий завета, от вычисленных точек уязвимости в воображении немога-избранника и, не в последнюю очередь, от стиля или способа присутствия практикующего мога. Среди явлений есть очень сложные патентованные феномены – такие как «хождение по радуге» – изобретение Графа, освоенное далеко не всеми, или знаменитый «полуночный голос», коронка Рама.

Очень впечатляющи эффекты с зеркалами, достигаемые сложной конфигурацией чарья и особой техникой миражирования.

Сергей С., которого Васиштха вез целый месяц, впервые увидел олицетворение своего везения именно в зеркале. До этого Васиштха давал только знамения, натягивая поплавки – раздел практики, в общем-то, вполне объяснимый. Диагностируется, считывается из глубокого СП структура желаний осененного немога – чего ему хочется «здесь и сейчас». Тепла, денег, друга, собеседника... Диагностировав предмет желания (а в случае крайней расплывчатости, например, когда «хочется счастья», и сформулировав за невразумительного желателя некий похожий предмет), мог отпускает поводок и переходит на дальнее сопровождение, предварительно закидывая в поле сознания немога горсть поплавков. Затем, на некотором расстоянии мог организует предмет желания или его заменитель и натягивает поплавки. В таких случаях немог (не знающий о санкции и не заключивший завета) обычно говорит: я чувствую, что меня влечет какая-то сила... внутренний голос подсказывает...

Вывозя носителя санкции на предмет желания, моги обычно посылают знамения – или внутренние, вроде подергивания мизинца на правой руке, или внешние – всякое разное. Правда, без сопровождения на одних только сверхдальних поплавках возможность знамений крайне ограничена.

Так вот – Сергей С. То, что ему почти всегда хотелось женщину, можно было понять и без всякого сканирования. Васиштхе ничего не стоило бы дать на абстрактное желание абстрактный предмет – организовать цахес-эффект для какой-нибудь из встречных или попутных подходящих дам, подсунув ей Серегу, да время от времени подпитывать заморочку на сопровождении, пока обратный ход сам по себе не начнет вызывать затруднения. Человеческое Я устроено так, что принимает под свою крышу все случившиеся с ним желания и какое-то время готово нести за них ответственность – в противном случае «управляемость немогом» упала бы на порядок, и могам, соответственно, не было бы такого раздолья.

Однако диагностика из СП, проводимая Васиштхой, давала ему возможность выпытать контуры предмета желания с куда большей точностью – Серега получал именно то, что хотел, – почему впоследствии так легко поверил в мога-покровителя и принял завет.

По натянутым нитям Сергей шел туда, где для него было организовано вожделенное шоу, шел через Тучков мост, в скверик к «Юбилейному» и находил именно то, что искал и что было диагностировано Васиштхой. На скамеечке в скверике сидела девушка, погруженная в гипнотический сон, сидела в более чем непринужденной позе, и ветерок колыхал ее платье, и сердце Сереги билось в резонанс наслаждению, пока он «небрежно» прохаживался туда-сюда. Сергей, прирожденный вуайерист, следопыт и наблюдатель, был способен к необыкновенно длинному сексовизуальному приходу. Потом, когда он окончательно поверил в свою звезду, а точнее говоря, научился распознавать знамения, надобность в квази-случайном прохаживании отпала. Еще бы – Васиштха надежно прикрывал территорию выносным супер-экраном, а затем еще и замкнутой кольцевой заморочкой.

Носитель санкции просто садился рядом или напротив и наслаждался очередным подарком судьбы, думая, что лучше Питера нет города в мире. Вероятно, Васиштха все-таки не мог считывать все детали конфигураций в богатой, изощренной фантазии Сергея С., возможно, что инсценировка иных шоу-предпочтений была технически слишком сложна, но и предлагаемое поражало разнообразием, так сказать, прихотливостью и уж нисколько не было похоже на абстрактный предмет. Разноцветные трусики чередовались с отсутствием таковых вообще, варьировал возраст, позы и даже количественный состав задействованных в шоу, не говоря уже о том, что Васиштха лишь несколько раз, поначалу, прибегнул к статике примитивного гипноза, щадя робость и предшествующую практику наблюдений своего избранника.

Впоследствии, фантазия Сергея вводила в шоу даже элементы активного сопротивления. Симпатичная женщина, в расстегнутой и приспущенной юбке, буквально извивалась в замысловатой «дырявой» заморочке Васиштхи:

– Что уставился, скотина, – с рыданиями в голосе кричала она Сергею, – может, у меня просто чешется.

Но Серега, надо отдать ему должное, совершенно не склонный к насилию, был на высоте:

– Не бойтесь меня, ну что же вы. Ведь вид возбужденной женщины прекрасен... Уверяю, вас никто не видит, кроме меня. А я художник потаенной красоты... Я смотрю на вас и хочу вас от имени всех мужчин... Не бойтесь, снимите юбку, она вам только мешает... Ну и так тоже можно – край юбки поднять повыше... и прикусить зубками – ну отлично. Несравненная... Просто секс-бомба... Ну, мисс Вселенная...

Умело вешая лапшу, Серега иногда добивался действительного экстаза, перехватывая отчасти управление заморочкой. Это, конечно, доставляло дополнительные трудности Васиштхе, но и было предметом его гордости.

– Ну как тебе мой козленочек? – спрашивал он с нежностью. Я отвечал единственно возможным в этом случае образом: «Да, удивительно резвый агнец, так и купается в благодати...» Только Васиштха, Джер и Рам брали меня на практику везения – остальные лишь изредка допускали – или не допускали вообще.

А явление мога Сергею состоялось, как уже было сказано, в зеркале. По-видимому, Сергей воспринял все правильно, ибо в тот же день был заключен завет, вручены культовые предметы, и таким образом беззаветная санкция перешла в заветную.