Крыстин Земский - Невидимые связи

• Название: Невидимые связи
• Автор: Крыстин Земский
• Издательство: Пресса
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1992
• ISBN: 5-253-00337-1

Внимательный читатель обнаружит в романах К. Земского не только традиционное для детектива осуждение жажды наживы любой ценой и разоблачение коррумпированных руководителей разных рангов, но и здравый взгляд на саму систему. Отсутствие регулирующего правового механизма, заменяемого тысячами директив и инструкций, зачастую прямо противоречащих друг другу, создает ту уникальную атмосферу, в которой ушлые люди могут жить припеваючи, даже и не преступая закон.

Завязка интриги в «Невидимых связях» неопределенна. Движение следствия, и, таким образом, сюжета, предсказать нельзя. Не слишком ясен результат, к которому стремится поручик Анджей Корч. Он неопытный новичок, но ему сопутствует успех, поскольку трудолюбив, а кроме того, преступники просто не принимают его всерьез.

---

Кацинский смотрит на него исподлобья.

– Конечно! Весь город знает, что вы с Голомбеком давние друзья, водой не разольешь. Кому охота на рожон лезть – работу в Заборуве не сразу найдешь…

– А что старуха?

– Да ничего, лежит дома со сломанной ногой. Ухаживать за ней некому, живет одна, пенсионерка. Кому за нее вступиться? Девчушка эта Врубль, – приносила ей поесть, а теперь, когда и ее уложили, я один только и остался. Помогаю как могу, да много ли с меня толку… Вот я и пришел к тебе. За справедливостью.

– Ладно, я все это выясню, – коротко бросает Земба. – А ты что-то рано скис.

– Тебе легко говорить. А я уже не тот, что прежде… – Он не заканчивает фразы, медленно встает со стула и протягивает Зембе руку. – Будь здоров. Я пошел. Ладно хоть не забыл, и на том спасибо. А то я уж думал…

Земба провожал его и, стоя у открытой двери, долго смотрит вслед. Потом поворачивается к секретарше:

– Завтра утром ко мне Корча и поручика Яника из автоинспекции.

ГЛАВА XV

Лицо девушки сливается с белизной подушки. Оно угадывается лишь по темному пятну обрамляющих его волос. Ирэна лежит недвижно. Эта недвижность вызывает у Корча тревогу. «Спит или без сознания?»

Он идет к кровати на цыпочках. Цепляется ботинком за половик, опрокидывает стул и едва успевает его подхватить. Голубые глаза широко распахиваются. Лицо Ирэны озаряет улыбка:

– Это вы?! Спасибо, что пришли…

Корча трогает эта неподдельная радость. Девушка ему симпатична. Есть в ней что-то особенное, не как у всех. Какая-то душевность, непосредственность, простота.

Два дня назад вечером он заходил к ней. В столовой его ждал старательно накрытый к ужину стол.

Ясик приготовил для него подарок – собственноручно вырезанного из дерева симпатичного мопса.

– Он будет вас охранять, – смущаясь, сказал парнишка, вручая гостю свой дар.

Корч, поначалу озадаченный и даже чуть смущенный радушным приемом, постепенно оттаивал в обстановке искренней сердечности, с какой его встречали. В двух очень скромно обставленных комнатах он почувствовал себя как дома. Ясик с оживлением рассказывал ему о своих школьных успехах. Ирэна расспрашивала о жизни в Варшаве. И неожиданно для самого себя он разговорился. Рассказывал о себе, о своих жизненных планах, намерениях. Оба слушали его с нескрываемым интересом.

После ужина Ирэна провела его в соседнюю комнату, показала оставшиеся от брата вещи: фотографии, книги, разные записки, бумажник.

– Теперь здесь живет Ясик, но все осталось как при жизни Юрека, – говорила она, перебирая все эти вещи. – Мне вообще порой все кажется, что он вот-вот вернется. Я до сих пор никак не могу смириться с мыслью о его смерти. Оттого, наверно, все ищу хоть какие-то следы того, как и почему могла случиться эта трагедия. Все-таки, я думаю, тут должна быть какая-то связь со стройкой Юрека. Вот здесь его служебные записи и разные документы. Если у вас найдется свободное время, посмотрите их. Я читала, но почти ничего не поняла – у меня ведь нет технического образования. Может быть, вы сумеете обнаружить в них что-то, проливающее свет на всю эту историю, – попросила она, вручая ему папку.

Корч не стал откладывать дело в долгий ящик и тут же, примостившись в уголке, внимательно просмотрел всю папку от первого до последнего листка. Кое-что показалось ему заслуживающим внимания.

– Мне кажется, тут есть довольно любопытные вещи, – проговорил он, захлопывая папку. – Но все-таки особых надежд вы пока не питайте – прошел ведь почти год. Если какие-то следы и остались, то теперь их наверняка уже нет, а человеческая память – вещь ненадежная. Не исключено, что и мне ничего нового установить не удастся. Но договоримся: в этом случае вы поверите, что я действительно сделал все возможное…

– Поверю, – проговорила она шепотом, словно боясь, как бы ее не услышал кто-нибудь посторонний. – Вам поверю. Вы здесь человек новый, ни с кем не связаны. Тогда я, наконец, успокоюсь. Bо всяком случае, буду уверена, что совесть моя чиста…

Ушел он от них в тот вечер поздно, почти в полночь, с неловкостью подумав, что для первого визита слишком засиделся, потеряв чувство времени. Впервые здесь, в Заборуве, он ощутил тогда не назойливое и так претившее ему любопытство, а искреннюю сердечность и доброжелательность. Ему хорошо было в этом доме.

Оттого теперь сообщение о хулиганском нападении на девушку он воспринял как неприятность глубоко личную, а поручение Зембы как дело неотложное и не мешкая сразу же отправился на Ясминовую.

«– Расскажите, как все это произошло? Если вам, конечно, не трудно… – тут же заботливо добавил он.

– Мне почти нечего рассказывать. Днем я забежала на минуту в магазин купить кое-какие продукты. Выхожу и вдруг чувствую сильный удар. Сзади Упала лицом на мостовую. И тут меня стали бить, По голове, по плечам, по спине. Голову я закрыла руками. Вот, – она кладет на одеяло распухшие руки, сплошь покрытые ссадинами и кровоподтеками. – Все это было так неожиданно, что я не успела даже крикнуть. Потом появился наш сосед, пан Кацинский – я услышала его голос. Меня перестали бить и бросились на него. Он упал и тут я потеряла сознание. Очнулась уже дома.

– Вы заметили кого-нибудь из нападавших?

– Нет. Я только слышала их голоса.

– Нападавшие что-нибудь говорили вам, угрожали?

– Нет. Просто, один из них сказал другому: бей – не жалей! А другой что-то крикнул мне, но я не поняла…

– Вы смогли бы узнать их по голосам?

– Не знаю. Все это произошло так неожиданно…

– Из сумочки у вас ничего не пропало? Они пытались у вас ее отнять?

– Нет. Падая, я уронила сумку на мостовую, из нее высыпалась разная мелочь, кто-то ее потом собрал и положил обратно.

– Что могло послужить поводом для нападения на вас? Может быть, вы с кем-нибудь поссорились? Или вам за что-нибудь мстят?

– Понятия не имею, – отвечает девушка тихо.

– А вам в последнее время не случалось быть свидетельницей какого-нибудь события, происшествия, преступления, ну, вообще чего-нибудь необычного?

– Не припоминаю ничего подобного.

– Какой-нибудь скандал в магазине?

– Да нет же!

– С кем и на какие темы в последние дни вы говорили?

Девушка морщит лоб, силясь припомнить.

– Разговаривала с подругами в магазине. О разных домашних делах и заботах, о тряпках. Разговаривала с паном Кацинским. Он хороший человек. Над ним потешаются как над пьяницей, но я думаю, он пьет с горя. Кацинский рассказал мне о несчастье, случившемся с пани Яховской. Это у нас тут одна старушка пенсионерка, живет неподалеку. Ее сбил автомобиль, и теперь она лежит дома со сломанной ногой. Кацинский просил за ней присмотреть, и я делала что могла: приносила продукты, готовила обед. Оказалось, она хорошо знала моих родителей и брата. Много о них рассказывала. От нее я узнала, что Юрек в последнее время встречался с каким-то молодым шофером, который живет где-то недалеко от нас. Я ничего не знала об этом его знакомстве. Может быть, за этим что-нибудь кроется? Как вы думаете?

– Прежде всего я хотел бы установить, кто вас избил и за что. На сколько дней вы освобождены oт работы?

– Пока на десять. Врач сказал, что потом продлит… У меня оказались сломанными три ребра и поврежден позвоночник. Придется полежать.

– Ясно. Я прошу вас не впускать в квартиру никого постороннего, дверь открывать только через цепочку. Может быть, вам нужна какая-нибудь помощь?

– Спасибо, большое спасибо! У меня же есть Ясик. Сейчас у него каникулы… Но и вы о нас не забывайте.

– Буду наведываться в свободную минуту. А сейчас я хочу еще побеседовать с вашим соседом, – говорит он, вставая.

Кацинский дома. Изрезанное морщинами, изможденное лицо, трясущиеся руки. Неверные движения.

«Да, с ним нетрудно было справиться», – думает Корч, глядя на хозяина, который, прихрамывая, ведет его за собой в комнату.

– Вы сделали заявление по поводу нападения на гражданку Врубль, – официально начинает беседу Корч.

– Да, я был вчера у начальника милиции.

– Расскажите мне все о нападении на Врубль и что лично вы видели?

Корч уверен, что не услышит ничего интересного. «Наверняка был пьян, как обычно», – думает он. Ему уже успели рассказать об этом пропойце, и на его сколько-нибудь достоверные показания он не рассчитывает.

И вдруг – приятная неожиданность. Кацинский описывает все четко и точно. Описания внешности нападавших на редкость яркие и образные.

– Вам не откажешь в наблюдательности, – признает он с уважением, выслушав рассказ.

Этот отзыв доставляет Кацинскому явное удовольствие.

– А вы думаете, пьянчуга, так уж и видеть не способен? – в голосе Кацинского нотка горечи.

«Ирэна, пожалуй, права, считая, что он пьет с горя», – мелькает у Корча мысль.

– Я бросил пить, – произносит Кацинский, словно прочитав мысли Корча. – Кажется, я еще нужен людям. Возьму вот под опеку Ирэну. Сдается мне, вся эта история не простое хулиганство, – добавляет он. – Смахивает на то, что они давно ее выслеживали и знали, когда она ходит в этот магазин. Сумку-то они у нее не отняли и даже не подобрали выпавших на мостовую денег. А там было около пятисот злотых. Я сам потом их собирал.