Александр Чаклин - Замороженные надежды

• Название: Замороженные надежды
• Автор: Александр Чаклин
• Жанр: Научная Фантастика

---

Чаклин Александр Замороженные надежды

Александр Чаклин

Замороженные надежды

Этим утром Патрик проснулся рано. За окном особняка изредка слышался шум автомобиля. Обычно Патрик лежал в спальне, окна которой выходили в сад, а вчера попросил перенести его в кабинет на диван. Большой, кожаный, с деревянными головами львов и томами Британской энциклопедии между ними, он нависал над его ослабевшим и похудевшим телом.

Пепельницы всех видов, которые он вывез из многих стран, заполняли комнату. Горел ночник - маленькая лампочка за бронзовой фигурой обнаженной женщины. Тень ее фигуры вырастала над камином и удивительно напоминала Джейн в молодости.

Он повернул ночник, и Джейн стала в профиль и как будто помахала ему рукой. Непонятно, прощалась ли она или, наоборот, приглашала за собой.

Патрик закрыл глаза и увидел юную Джейн - гибкую и капризную, ласковую и требовательную. Она стала его женой, но другом - нет. В свои планы Патрик ее никогда не посвящал. Причина была веской: она слишком благоволила к Джиму, его другу и сопернику в делах. Джейн не скрывала своей привязанности к Джиму. Эта любовь длилась долго, пожалуй, слишком долго...

Освобождение пришло неожиданно. Воздушные гангстеры захватили самолет над Атлантикой, и Джим вступил с ними в драку. Джима убили и смертельно ранили Джейн. На смерти Джима Патрик выиграл пять миллионов долларов. Он имел доверенность и, пока родственники Джима спохватились, успел сыграть на бирже его акциями.

С тех пор прошло двадцать лет. Он обменивал годы на доллары - их становилось все больше, но здоровье таяло.

Сначала он покашливал. Стало труднее дышать. Когда появились боли, он поехал в клинику профессора Мано. Разговор был малоприятным. Ему показали рентгеновские снимки - большая тень лежала у корня правого легкого. Недвусмысленно спросили, кто его родственники, распорядился ли он своим наследством...

В кабинет постучали, и в комнату вошла молодая женщина. Странно, что в Айлин - почти полной копии Джейн - он находил и свои черты. Это была дочь Джима. Воспитанная им, Патриком, она повторяла не генетические, а приобретенные черты. Знала ли она, кто на самом деле ее отец? Айлин было восемь лет, когда погибла мать.

- Как дела, папа? Удобно ли тебе в кабинете? Зачем ты придумал это путешествие из спальни?

- С этим кабинетом у меня связаны воспоминания о победах и поражениях, а в спальне уж очень одиноко.

- Ну и что тебе снилось - победы или поражения?

- Теперь мне не остается ничего, кроме поражений.

- Оставь этот пессимизм! Человек, который все может, а я привыкла считать тебя таким, найдет выход из любого положения. Заплати врачам два-три миллиона, и они придумают средство для твоего лечения.

- Пока они будут придумывать, меня не станет...

Погоди-ка! А ведь и в самом деле девочка подкинула ему интересную мысль.

- Папа, ты не забыл, что сегодня к тебе должен прийти доктор Винтер? Сейчас одиннадцать, а ты приглашал его на ленч.

Джо Винтер не был врачом-практиком - это был ученый, изучавший причины раковых опухолей. Несколько лет тому назад Патрик случайно познакомился с ним. С тех пор они изредка встречались. Винтер был точен. Высокий, подтянутый, в элегантном костюме, он весь как бы светился здоровьем, стремясь, видимо, с первого шага подбодрить больного и заразить его своим оптимизмом.

Патрик сидел на диване, опустив отекшие ноги в мягкие туфли. Айлин хлопотала по хозяйству - сама принесла закуски, поставила бокалы и налила в тарелки луковый суп, который так любил Патрик.

- Итак, мы пьем за исцеление, - начал Винтер.

- Идите вы к черту и не вздумайте играть со мной в кошки-мышки. Перед вами живой мертвец, но чувства юмора он еще не потерял. Имейте мужество говорить с ним прямо, и давайте разберемся, есть ли у меня виды на будущее. Если я не смогу купить выздоровление сегодня, то, может быть, завтра или послезавтра? Сколько времени у вашей науки между сегодня, завтра и послезавтра? Год, пять лет или столетие?

Айлин подняла бокал.

- Джо, вы должны простить папу за прямоту, а меня за то, что я молчала и не рассказала ему о нашей дружбе. В конце концов он должен знать все или хотя бы почти все. Папа, мы связаны более чем знакомством. Я люблю Джо и хочу за это выпить.

- Что же, детка, ты истинная дочь своего отца, - задумчиво произнес Патрик.

- Так вот, мой дорогой будущий тесть! - При этих словах Патрик весь съежился, ему показалось, что его вдруг обворовали. - Давайте играть в открытую. Мы с Айлин заинтересованы, чтобы вы жили долго, как можно дольше, и пусть вас не мучают подозрения... Но как бы мы ни желали этого, дело очень серьезное, и, я уверен, виноваты эти проклятые сигареты. Да-да!.. Сорок штук в день - и восемь лет жизни долой. Вы за год получали в легкие 800 граммов густого дегтя - того самого дегтя, который я регулярно вычищаю из своей трубки. А ведь двух миллиграммов так называемого бензопирена - ракообразующего вещества, которое есть в табаке, - достаточно, чтобы у подопытного животного возникла опухоль. Вы продукт нашей цивилизации и пожинаете ее плоды в полной мере. Ирония судьбы в том, что именно вы субсидируете табачное производство. Вы ведь даже боролись с теми, кто хотел на пачках сигарет писать об их опасности...

- Послушайте, Джо, вы еще не мой зять и не затрагивайте моих финансовых дел. О табаках вы мне не говорите. Вот уже полгода, как я перешел на трубку, кстати, по рекомендации английских врачей.

- Да, но вы не учли, что до этого сорок пять лет курили сигареты и, главное, как я заметил еще в клубе, каждую до конца. А ведь самая опасная часть сигареты та, которая ближе всего ко рту, - последняя треть. Один француз в шутку предложил даже вкладывать в эту часть сигареты взрывчатку...

Джо уехал. В кабинете рядом с Патриком легла гнетущая тишина. Итак, подумал он, остались две возможности: смерть в ближайшие месяцы или, быть может, таинственная неизвестность в ожидании великого открытия. Неужели это реально? Он дрожащей рукой достал из-под подушки уже не раз просмотренную газету.

Патрик развернул ее и в который уже раз начал перечитывать статью с броским названием "Ледяное спасение". Как всегда, заголовок сенсационный. Вот только есть ли оно на самом деле, это ледяное спасение? Ведь пока изучено лишь начало процесса - замораживание. А что известно о размораживании?

Джо и Айлин... Ну что же, пара неплохая... Плохо со стороны Айлин, что она скрывала это от него, но в этом вся Айлин. Она может быть злой и доброй, печальной и веселой. Все в ней меняется мгновенно. Сплав Джейн и Джима, двух неудачливых удачников. Но что даст сплав Айлин и Джо? И увидит ли он, Патрик, своих внуков? Теплая волна захлестнула его и подступила к сердцу - сама возможность появления в доме внука никогда не ощущалась так реально, как сейчас, в тишине этого вечера.

Консилиум собрался в библиотеке, примыкающей к большому кабинету, снабженному целой системой аппаратуры для обследования пациента. Каждый из аппаратов был связан с электронно-вычислительным центром. Из кабинета вел длинный коридор в анестезиологический центр и в самое заветное - в "усыпальницу королей", как ее назвал молодой ассистент клиники Бердки. Шеф предпочитал другое название - "пирамида Хеопса". Это была дань его увлечению древней историей.

В центре кабинета стояла специальная каталка на толстых каучуковых шинах. Она имела свое название - "лодка Харона". Сестер тут называли Парками, которые, плетут нить жизни и готовы в любой момент ее отрезать.

В их руках могли оказаться к тому же судьбы капиталов, клиентов, клиники, ведь любую из них могли подкупить родственники спящих. И поэтому сестер не допускали даже в преддверие этого рая, где царили тишина и комфорт. Каждый здесь ждал своего часа, за каждым наблюдала комиссия, в которую входили не только врачи, но и юристы.

Состояние анабиоза. Жизненные процессы сведены до минимума, и тем не менее система питания налажена. Но шеф мечтал о большем, о системе, при которой мозг его подопечных мог бы действовать - получать и выдавать информацию. Над этой идеей уже работали специалисты. Если удалось бы добиться ее осуществления, он становился фактическим хозяином многих капиталов. Тогда бы все распоряжения в банки, на биржу могли идти только при его участии. Стоимость содержания каждого охлажденного не превышала 200 тысяч долларов в год, а совместный капитал его молчаливых подопечных уже достиг шести миллиардов.

Самая большая трудность была не в медицинских проблемах, а в этических. Требовался хороший юрист, который в то же время был бы достаточно предали хитер. Экзамен выдержал Хаули. Теперь, пока высокочтимые консультанты собирались в библиотеке, шеф и Хаули закрылись в кабинете.

- Так сколько оставит в банках этот Мерди? - спросил шеф.

- По моим расчетам, тридцать пять миллионов.

- Ну, это не бог весть что. Он будет занимать третье место - после Роджерса и Морелли.