Леонард Коэн - Прекрасные неудачники

• Название: Прекрасные неудачники
• Автор: Леонард Коэн
• Издательство: Аналитика-Пресс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-7916-0121-2

Леонард Норман Коэн родился в 1934 г. в Монреале (Канада). В 1956 г. вышел первый сборник его стихов «Давай сравним мифологии». В 1960-е гг. Коэн дебютировал как прозаик, выпустив романы «Любимая игра» и «Прекрасные неудачники». Сам он в это время живет на островке Гидра в Средиземном море и пишет композиции, которые войдут в его первый альбом «Песни Леонарда Koэна» (1968). После появления этого альбома Коэн приобрел всемирную известность как композитор и исполнитель собственных песен.

---

Я хотел независимости Квебека не только потому, что француз. Я хотел непроницаемых государственных границ не только потому, что не желал, чтобы наш народ стал изящным рисуночком в углу туристической карты. Не только потому, что без независимости мы станем всего-то северной Луизианой – несколько хороших ресторанов и Латинский квартал останутся единственными отпечатками нашей крови. Не только потому, что я знаю: возвышенные вещи вроде судьбы и редкого духа должны гарантироваться такими пыльными штуками, как флаги, армии и паспорта.

Я хочу на всей американской твердыне запечатлеть великолепный разноцветный синяк. Я хочу, чтобы в углу континента дышал дымоход. Хочу, чтобы страна раскололась пополам и научила раскалываться пополам людей. Хочу, чтобы история вспрыгнула на хребет Канады на острых коньках. Хочу, чтобы край консервной банки испил американской глотки. Хочу, чтобы два миллиона знали, что все может быть иначе – как угодно иначе.

Я хочу, чтобы Государство всерьез усомнилось в себе. Чтобы Полиция стала компанией с ограниченной ответственностью и рушилась вместе с фондовой биржей. Чтобы в Церкви были раздоры и борьба по обе стороны экрана.

Сознаюсь! Сознаюсь!

Видел, как это происходило?

Вплоть до ареста и последующего заключения в эту больницу для опасных маньяков я проводил дни за написанием памфлетов против англо-саксонского империализма, приделывал часы к бомбам – обычная подрывная деятельность. Я скучал по твоим крепким поцелуям, но не мог тебя удержать или последовать за тобой в странствие, которое наметил для тебя именно потому, что не мог пойти сам.

Но по ночам! Ночь бензином проливалась на самые безнадежные мои мечты.

Англичане сделали с нами то, что мы сделали с индейцами, а американцы с англичанами – то, что англичане – с нами. Я требовал отмщения за каждого. Я видел горящие города, видел кино, гаснущее в пустоту. Я видел маис в огне. Я видел наказанных иезуитов. Я видел, как деревья вновь отвоевывают крыши длинных домов. Я видел застенчивого оленя – он убивал, чтобы получить назад платья из своих шкур. Я видел наказанных индейцев. Я видел, как хаос пожирает золоченую крышу Парламента. Я видел, как вода разъедает копыта животных, что пришли на водопой. Я видел костры, залитые мочой, и целиком проглоченные бензоколонки – трасса за трассой проваливались в дикие топи.

Мы тогда были очень близки. Я тогда не сильно от тебя отставал.

О Друг, возьми дух мой за руку и вспомни меня. Тебя любил человек, так нежно читавший твое сердце, желавший твоих снов для собственной могилы. Думай изредка о моем теле.

Я обещал тебе радостное письмо, правда?

Я намерен снять с твоих плеч последнее твое бремя: бесполезную Историю, под гнетом которой ты стонешь в таком замешательстве. Человек твоего склада никогда не продвинется дальше Крещения.

Жизнь избрала меня быть человеком фактов: я беру на себя ответственность. Тебе не нужно больше копаться в этом дерьме. Опусти даже обстоятельства смерти Катрин Текаквиты и последующие документально подтвержденные чудеса. Прочти это той частью своего сознания, которую обычно отряжаешь следить за мошками и комарами.

Попрощайся с запорами и одиночеством.

Ф. заклинает историю в старом стиле[203]

Мы чуда ждем, но чудо не придет,
Пока Парламент не отдаст концы,
Пока Архивная Громада не падет,
И славы яд не выблюют отцы.
Медали тумаков, рекорды брани
Похода к похоти нам не вознаградят, -
Хлыстами, что самих садистов ранят,
Они надеждой нашу плоть смирят.
Вот Сирота. Он непокорен и покоен.
Стоит в небесном закоулке он
И схож с тьмой тех, кто сотни лет уже покоен, -
Но взором чист, свободный от имен.
Взращенный у печей, он изнутри сожжен,
Для света, ветра, хлада, тьмы – одна из Юных Жен[204].

Ф. заклинает историю в среднем стиле

История – Паршиваяi Струнаii
Которая отправит Крышуiii спать
Ореховойiv Задвинувv Дряньюvi
Что лучше было придержатьvii.

i. Грязный, полный бактерий, зараженный, приводящий к возникновению струпьев или воспалению дыр в венах, заражению крови и гепатиту. Также тупой или заржавленный.

ii. В жаргоне наркоманов – обозначение иглы.

iii. В жаргоне преступников – совесть, мозг или любое болезненное сознание. Я не слышал, чтобы это слово употребляли в таком значении за пределами Монреаля и окрестностей, да и то преимущественно на бульваре Святого Лаврентия и в закрытой теперь «Северо-Восточной столовой». Оно популярно в среде преступного элемента как французского, так и английского происхождения. Долгое время без наркотиков, случайная встреча с родственником или бывшим приходским священником, беседа с работником социальной сферы или знатоком джаза называется «делом крыши» или «Un job de cash».

iv. В жаргоне копрофагов (а, b) – нечто фальшивое или искусственное. Первоначально знак пренебрежения, но иногда используется для выражения удивленного умиления, как в «вот же орешки!» или более определенном французском «Quelle cacahuete!» Термин получил распространение в среде ортодоксов, когда отколовшаяся группа «марранов» в Онтарио в надежде добиться респектабельности и общественного признания начала использовать в ритуалах культа ореховую пасту. В лексиконе монреальских наркоманов это слово может обозначать чистый наркотик, в который подмешали муку, лактозу или хинин для увеличения количества и повышения рыночной цены.

v. Введение наркотика в вену. Игла для подкожных впрыскиваний для безопасности превращается в обычную пипетку с помощью простого картонного «воротника».

vi. Первоначально героин и «сильнодействующие наркотики», однако сейчас повсеместно используется применительно к любому эйфорику, от безвредной индейской конопли до безобидного аспирина. Интересно, что употребляющие героин страдают хронической констипацией (с), кишечник становится пассивным из-за наркотика.

vii. «Придерживать» или «хранить» в жаргоне наркоманов может означать владение наркотиками с целью их последующей продажи, а не употребления.

а. (копрос) – «фекалии» по-гречески, разумеется. Но сравни с санскритским cakrt – навоз. Думай о себе как об искателе жемчуга, дорогой. Постигаешь ли ты, сколько морских саженей давят на твою топкую бессвязицу?

b. (фаг-ейн) – «поедать» по-гречески. Но посмотри, как в санскрите: bhajati – разделять, отведывать; bhaksati – наслаждаться, потреблять; bhagas – счастье, благополучие. Сами слова, которыми пользуешься, – тени на пасмурном океанском дне. Ни в одном нет ни урока, ни молитвы.

c. Con-stipatum, латинское причастие прошедшего времени от stipare – упаковывать, жать, набивать, забивать. Родственно греческому (stiphos) – «плотно сжатая куча». Сегодня в современных Афинах обозначает гущу толпы, рой, полчище. Я питаю провода, тянущиеся к тебе, друг, так что можешь начать дышать, а вскоре из-за меня ты отрастишь себе прелестные серебристые жабры.

ПОСЛЕДНИЕ ЧЕТЫРЕ ГОДА ЖИЗНИ ТЕКАКВИТЫ И ПОСЛЕДУЮЩИЕ ЧУДЕСА

1.

Был один обращенный в христианство по имени Окенратарихен, вождь онейутов. Он был очень ревностен в новой вере, как и в старой своей жизни. Имя его означает Cendre Chaude, или Горячий Пепел, такова же была и его натура. Он мечтал о том, чтобы все могавки приняли нового бледнолицего Бога. В 1677 году он повел папскую делегацию на территорию ирокезов. Он взял с собой гурона по имени Лоретт, и еще одного обращенного, который, «по стечению обстоятельств» (если мы предпочитаем умалить этими словами Провидение), приходился родственником Катрин Текаквите. Первая деревня, куда они пришли, была Канаваке – та самая, где жила наша неофитка и ее духовник, преп. Ламбервилль. Окенратарихен был превосходным оратором. Он заворожил всю деревню, и Катрин Текаквита слушала его рассказы о жизни в миссии Солт-Сен-Луи.

– Со мною раньше не было духа. Я жил, как животное. А потом я узнал о Великом Духе, о настоящем Хозяине неба и земли, и теперь живу, как человек.

Катрин Текаквита хотела отправиться в то место, которое он так живо описывал. Преп. Ламбервилль желал спасти замечательное дитя, поместив ее в более гостеприимную христианскую среду, и потому сочувственно выслушал ее просьбу. К счастью, Дядя ее был в Форт-Ориндже (Олбани), торговал с англичанами. Священник знал, что Тетки не станут противиться никакому плану, лишь бы устранить девушку из своей среды. Окенратарихен собирался продолжить свой путь, поэтому решил, что Катрин должна бежать с двумя его товарищами. Приготовления были краткими и тайными. Рано утром они отчалили на каноэ. Преп. Ламбервилль благословил их, когда они поплыли сквозь клочья тумана. В руке Катрин держала письмо к отцам в Солте. Она шептала про себя:

– До свидания, деревня. До свидания, моя родина.

Они плыли по Могавку на восток, затем на север по реке Гудзон, оплетенной растительными преградами, под огромными свисающими ветвями, спутанными лозами, непроходимыми чащами. Они добрались до озера Сан-Сакраман, которое сегодня называется озером Джордж, и возблагодарили Господа за спокойствие озерных вод. Потом продолжали двигаться на север, в озеро Шамплейн, вверх по реке Ришелье к Форт-Шамбли. Здесь они оставили каноэ и пешком отправились сквозь дремучие леса, даже сегодня покрывающие южный берег реки Святого Лаврентия. Осенью 1677 года трое достигли миссии Saint Franзous-Xavier de Sault Saint-Louis[205]. Это все, что тебе нужно знать. И не думай о том, что Катрин Текаквита нарушила обещание, данное Дяде. Скоро станет ясно, что земные клятвы не связывали ее. Не беспокойся о старом ее Дядюшке, что мурлычет безутешную песнь любви, пытаясь разыскать ее след в палой листве.