Саймон Браун - Огонь и меч

• Название: Огонь и меч
• Автор: Саймон Браун
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-038137-1, 978-5-9713-4864-1, 978-9762-1967-0

Планы повелительницы Империи не сбылись. Магические Ключи власти, которые она, умирая, завещала своим детям, принесли в страну не единение, но – разлад и кровавые заговоры. Носительница Ключа Меча, принцесса-воительница Арива, руками своих приближенных уничтожившая старшего брата, обладателя Ключа Скипетра, заняла его место на троне…Носитель Ключа Исцеления, маг, врачеватель и мудрец Олио, все глубже погружается в пучину безумия…Младший из братьев, юный принц Линан, носитель таинственного Ключа Единения, пытается свергнуть сестру-узурпаторшу при помощи исконных врагов собственного народа – кочевников-четгов… А за противостоянием людей зорко следят вампиры, часть крови которых течет и в жилах Линана…

---

– Довольно! – воскликнул Марин, подымая руку. – Теперь и ты говоришь, словно Амемун, а одного такого достаточно, спасибо.

– Вот и все уважение, которого я добился у твоего отца после десятилетий верной службы, – пожаловался принцу Амемун.

– Амемун и Сендарус говорят об Ариве чистую правду, – сказал Оркид. – Она исключительная особа.

– Вот тебе я верю. – Марин кивнул. – Ты смотришь на все настолько мрачно и равнодушно, что если уж ты говоришь об исключительности этой кендрийской королевы, то она, должно быть, и впрямь единственная в своем роде.

– Ты сам увидишь ее на свадьбе сегодня вечером, – заверил его Сендарус.

Марин кивнул.

– Это будет великой кульминацией.

– Кульминацией? – Сендарус вопросительно посмотрел на отца.

– Любви между тобой и Аривой, – быстро сказал Оркид.

Марин кашлянул в кулак.

– Да.

– Где мы разместимся? – спросил Амемун, чтобы сменить тему.

– Да прямо здесь! – весело ответил Сендарус. – В конце концов, после свадьбы мне эти покои будут уже не нужны. Что вы думаете о дворце?

– Он очень просторный, – осторожно промолвил Марин.

– Он огромный, – сказал Сендарус. – Я все еще не привык жить здесь.

– Ты скучаешь по горам? – спросил Марин.

– Да. И по лесам. – Принц на мгновение умолк, а затем добавил: – Владыка Горы кажется очень далеким.

– Но он по-прежнему в Амане и по-прежнему слышит твои молитвы, – мягко заверил его Амемун.

– Он определенно улыбнулся мне, – согласился Сендарус, отводя взгляд, и нетерпеливо встряхнул головой. – Вы, верно, хотите отдохнуть после долгого пути. – Повернувшись к одному из слуг, он попросил принести горячую воду и духи. Слуга тут же улетучился. – В соседней комнате есть большая ванна. Где ваши сумки?

– Несут следом за нами, – ответил Амемун.

– Я позабочусь, чтобы их отправили сюда. Марин рассмеялся и повернулся к Оркиду.

– Нас просят удалиться?

– У жениха перед свадьбой дел много, – дипломатично ответил Оркид.

Сендарус поцеловал отца в щеку.

– Я никак не могу избавиться от тебя, отец. Ты всегда в моих мыслях.

Марин потрепал Сендаруса по щеке.

– Но, думаю, только не сегодня ночью. Хотя спасибо. – Он повернулся к свите. – Ну, ступайте. От нас, должно быть, несет, как от медведей перед спариванием.

Еще один слуга провел гостей в соседнее помещение, оставив Сендаруса и Оркида одних, если не считать слуг. Оба какой-то миг смотрели друг на друга, сияя от радости.

– Я и не сознавал, как сильно тоскую по нему, – признался Оркид.

– Я знаю, что он тоже тосковал по тебе, – мягко ответил Сендарус. – Ты никогда не бывал далек от его мыслей.

«Так же, как и план, – подумал Оркид. – И теперь, наконец, мы оба сделали для Амана все, что в наших силах. Остальное решит судьба».

Арива, по-прежнему мерзнущая, сидела на троне, мечтая быть где-нибудь в другом месте. Она почувствовала лежащую у нее на плече руку Олио и чуть повернула голову, посмотрев брату в глаза. Они были полны любви к ней, и на душе у нее стало легче. Она взглянула направо, туда, где стоял Оркид, и с удивлением увидела, что лицо его совсем не строгое. «Это с ним впервые», – подумала Арива. Уж не тень ли улыбки заметила она на губах канцлера? Если да, то она никогда не скажет ему об этом; он ужаснется, узнав, что может быть столь же человечен, как и весь остальной двор.

Тронный зал перед ней был заполнен людьми, по большей части простолюдинами, и, глядя на них, она невольно ощутила гордость от того, что была их королевой. «Это мой народ. Я служу ему, как и он служит мне. Он понимает». А затем она взглянула на представителей Двадцати Домов, стоящих между троном и толпой. Она видела за деланными улыбками их истинное настроение. Ах, как им хотелось бы, чтобы люди не понимали свою королеву! «Что бы они ни делали, им не по силам разорвать узы, связывающие меня с моим народом».

Огромные двери в конце зала многократно отразили гулкое «бам-м»; звук эхом разнесся по просторному залу с высоким потолком. Некоторые из присутствующих подпрыгнули. Еще один удар, пауза – и третий. Двое стражей распахнули двери; за ними стоял Деджанус, коннетабль королевской гвардии, с большим дубовым копьем в руке. Позади него выстроились еще десять гвардейцев, за ними – свита жениха; замыкала шествие вторая десятка гвардейцев.

Медленным размеренным шагом Деджанус проследовал во главе процессии в тронный зал. Когда вошел Сендарус, все взгляды устремились на него, и даже недоброжелатели восхитились тем, как замечательно он выглядит в свадебном наряде – крашеных льняных штанах и куртке из выделанной шкуры медведя. Не считая узкой золотой короны, украшенной некрупными рубинами, принц шел простоволосым. Когда процессия приблизилась к самому трону, гвардейцы отделились и выстроились по обе стороны прохода в толпе. Деджанус остановился перед королевой, по-прежнему находясь впереди Сендаруса и его свиты.

На мгновение воцарилась тишина. К этому времени в зал набилось еще больше простолюдинов, как один вытягивающих шеи, чтобы хоть мельком самолично увидеть то величие, какого они требовали от подобных событий государственного значения. Все действующие лица оставались совершенно неподвижными, дожидаясь следующего акта.

Арива мягко коснулась руки Олио, и тот выступил вперед.

– Кто предстал перед Аривой Розетем, дочерью Ашарны Розетем, королевой Кендры и через сие королевой Гренда-Лира и всех его королевств?

– Принц Сендарус, сын Марина, короля Амана, – официально ответил Деджанус.

– Чего желает принц Сендарус, сын Марина, от королевы Аривы?

– Покориться ее воле.

Олио повернулся к сестре.

– И какой же будет в сем д-деле воля королевы Аривы?

Арива встала, обвела взглядом всех присутствующих в зале и наконец остановила его на принце Сендарусе. Она сглотнула, но не отвела взгляд.

– Взять его за себя, телом и душой. Ибо он самый преданный и любящий из моих подданных.

Простолюдины разразились одобрительным ревом, приветственными криками и аплодисментами. Лицо Сендаруса расплылось в улыбке счастья и облегчения. В тот миг Арива почувствовала себя так, словно над головой у нее взошло ее собственное, личное солнце, и терзавшие ее холод и страх испарились, словно их вовсе и не было.

«Я поступила правильно, – с уверенностью поняла она. – Я выполнила свой долг в согласии со своей совестью и своим сердцем».

Как и полагалось по традициям Кендры, сама свадебная церемония была делом недолгим и частным, на ней присутствовали только Арива с Олио в роли ее опекуна, Сендарус с Марином, примас Гирос Нортем и двое свидетелей – Харнан и Амемун. Деджанус стоял на страже у дверей.

Сияя при виде пары, Нортем со степенной четкостью совершил брачные обряды и соединил руки новобрачных. Принц поцеловал ладонь королевы и с этим жестом стал ее мужем, ее консортом и ее первым подданным, превыше всех в королевстве. Молодожены долго смотрели друг другу в глаза; остальные держались позади со смесью гордости и смущения, словно они злоупотребляли гостеприимством.

Примас Нортем вежливо кашлянул в ладонь.

– Ваше величество, ваше высочество, ваш народ ждет. Они хотят празднования.

Арива кивнула, по-прежнему не отрывая глаз от Сендаруса.

– Да, конечно. Ведите нас.

Нортем направился к двери, за ним последовали Харнан и Амемун, а затем Олио и Марин. Арива и Сендарус остались, где стояли. Олио вернулся, мягко коснулся руки сестры и прошептал:

– Если мы вернемся в тронный зал без вас, твой на-народ нас растерзает.

Деджанус шагнул в тронный зал, сознавая, что все взгляды устремились на него, пусть даже всего лишь на миг.

– Ее величество Арива, королева Гренды-Лир, и его высочество Сендарус, королевский консорт.

Зал захлестнули аплодисменты, и он посторонился, пропуская возвращающуюся свадебную процессию. Народ громкими криками приветствовал Нортема, двух свидетелей, Олио с Марином, а затем разразился буйными воплями радости – новобрачные впервые появились на людях в качестве королевы и консорта.

Деджанус с иронией наблюдал за двигающейся сквозь толпу процессией. Его забавляло, что последним человеком в должности коннетабля, выступавшим как герольд, был Камаль – и происходило это по случаю бракосочетания Ашарны и ее возлюбленного, генерала Элинда Чизела. А Деджанус в то время воевал в качестве наемника работорговцев – о чем не ведал никто, кроме Оркида Грейвспира. И вот теперь он здесь, уважаемый и почитаемый. И могущественный.

С изрядным самодовольством обведя взглядом толпу, он разглядел в ней мэра города, Шанта Тенора – и отметил, что у него, Деджануса, как у коннетабля, в руках большая власть. Заметил Кселлу Поввис, главу купеческой гильдии – и знал, что сам будет помогущественней ее. Были там также главы других гильдий – их он просто выбросил из головы. А кроме того в толпе были маги с клириками – но в его руках сосредоточено больше власти, чем у любого из них. А потом увидел канцлера и поспешил продолжить обзор. Вот уж Оркид-то нисколько не уступал ему в могуществе – но подобных людей при дворе было очень немного. Конечно же, королева. И, наверное, Олио, хотя о нем доходили слухи, обещавшие способ действий в обход принца – или, если понадобится, через него. А Сендарус? Он был симпатичным малым – но, как подозревал Деджанус, довольно слабым. Новый консорт не будет представлять собой угрозы. И еще есть знать из Двадцати Домов, традиционный источник могущества в королевстве. Он презирал ее так же неистово, как Арива и Оркид; если что и сплотило их с Оркидом, так именно это чувство, наряду с кровавой тайной их преступления против Береймы.