Альфред Тирпиц - Воспоминания

• Название: Воспоминания
• Автор: Альфред Тирпиц
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1957

Отчаяние, охватившее всех государственно настроенных немцев при крушении нашей казавшейся непобедимой империи, уничтожило во многих также и веру в себя и в закономерность нашего исторического развития, приведшего к образованию Империи. Поэтому я счел долгом записать свои воспоминания, ибо я могу доказать, что здание нашего прежнего государства отнюдь не было прогнившим или устарелым и что оно, напротив, обладало всем необходимым для дальнейшего развития; и далее, что политическая легенда о том, будто эта война была развязана безответственным самодержавием и агрессивной военной кастой, является попранием истины. Особенно не хотел войны кайзер; он старался всеми силами предотвратить ее с того момента, как осознал опасность.

Если бы история была справедливой и не фальсифицировалась в такой степени разными легендами, то она показала бы, что большая часть ответственности падает на наших врагов. Согласно мореходным правилам виновным в столкновении признается тот, кто вызвал опасное положение, а не тот, кто, стремясь избежать его, в последний момент совершил ошибку, неправильно оценив это положение. Наше несчастье вызвано не созданием могущества, а той слабостью, которая не давала использовать это могущество ни для сохранения, ни для заключения мира, равно как и ошибочной оценкой наших противников, сущности их военных целей, методов ведения военных действий и экономической войны.

Чтобы меня поняли, я должен говорить то, что я считаю правдой. При этом мне придется представить действия ныне здравствующих лиц с моей точки зрения, которая заведомо отличается от точки зрения этих лиц, а потому книга, возможно, причинит им боль. Но я далек от того, чтобы приписывать им нечестивые намерения или виновность в обычном смысле слова.

Только отчаянное положение Германии заставляет меня против желания опубликовать эти воспоминания еще при жизни.

А. фон Тирпиц

Охотничий домик Цабельсберг.

Апрель 1919 г.

---

По этому вопросу можно сказать еще многое. Я все же хотел бы указать, что мое мнение о нынешнем трансваальском конфликте является результатом этого размышления. Правда, оно возникло у меня, как только я прочел в газете телеграмму президенту Крюгеру. Последняя была составлена вообще неудачно, поскольку раз Англия пользуется правом утверждения международных договоров Трансвааля (а мы этого права не оспариваем), то мы не должны предлагать этому государству нашу помощь.

Возможно, впрочем, что этот случай имеет и свои хорошие стороны; чтобы открыть глаза нашему парламенту, я желал бы даже большего позора этого рода. Нужно, чтобы исчезла англомания, процветающая в некоторых кругах, а наша нация решилась создать флот, как это предусмотрено докладной запиской номер 9. Нужно включить в очередной бюджет соответствующие ассигнования. Однако правительство и верхушка парламента не надеются на успех. Все же, разоблачив политическую и военную слабость нашего нынешнего флота, моряки сняли с себя ответственность, и истории придется винить других людей.

Итак, я считаю, что на протяжении тринадцати лет нам надо создать современный флот, мощь которого должна примерно соответствовать требованиям, выдвинутым в докладной записке вашего превосходительства от 1872 года."

2

Пока шла эта переписка, были получены известия о рейде Джемсона против бурской республики и о телеграмме Крюгеру. Последняя обрушила на Германию целую бурю английской ненависти, зависти и бешенства, которая нагляднее, чем что-либо иное, продемонстрировала широким массам германского народа наше истинное положение и необходимость строительства флота.

Однако в то время, как германское общественное мнение приветствовало телеграмму Крюгеру и на протяжении ряда лет устраивало словесные походы против Англии, я лично считал как самую телеграмму, так и другие вызовы Англии опасными и достойными сожаления. В них отражалось полное непонимание Англии, ее могущества и нашего бессилия. Запоздалая, а потому и без того трудная попытка создания морского могущества натолкнулась вследствие этого на новые препятствия, хотя тогдашняя изоляция Англии и ее затруднения с бурами сначала скрывали опасную зону, через которую необходимо было пройти при строительстве флота.

Я держусь сейчас того взгляда, что мы не могли отказаться от попытки завоевать действительную свободу на международной арене путем строительства флота. На протяжении десятилетий, которые последуют за мировой войной, германскому народу придется, к сожалению, проделать обратный опыт и испытать, что значит зависеть от милости англо-саксов. Те же, кто полагают, что по своему характеру или вследствие задержки нашего исторического развития мы вообще неспособны к созданию морского могущества, а потому должны были с самого начала встать под британскую опеку, несомненно будут порицать тогдашнее направление моих мыслей. Если бы я не верил в великое будущее германского народа на земле, у меня бы не хватило силы построить для него флот. Возможно, что я и ошибался, но я все же убежден, что более осторожная и в то же время более деятельная политика обеспечила бы успех этой попытке завоевания свободы на международной арене. Даже в мировой войне мы имели достаточно возможностей удержать свои позиции (конечно, при другом руководстве). Если же флот строить не хотели, предпочитая следовать по пути, избранному в девяностых годах, то следовало добровольно ограничить развитие торговли и промышленности, вновь организовать эмиграцию и отказаться от наших заграничных интересов. В таком случае мы, по выражению Лихновского, предоставили бы поле деятельности «англо-саксам и сынам Иеговы», удовлетворившись своей старой славой соли земли, народа-удобрителя. Однако было и остается иллюзией думать, будто при отсутствии флота англичане помиловали бы нас и допустили бы дальнейшую экономическую экспансию Германии. В подобном случае они остановили бы нас еще раньше. В этом не мог сомневаться ни один человек, знающий англичан. Требования уничтожения Германии, раздававшиеся в английской публицистике девяностых годов, были не единственным признаком того, что неприятный, но бессильный немецкий конкурент будет разгромлен при первом удобном случае. Легковерный немец, который не сомневался в своем праве на экспансию во всем мире, связанную с повсеместным вытеснением английского влияния, не уяснил себе в достаточной мере чувства старого собственника, видевшего в нас непрошенного пришельца; к тому же у нас имелось весьма слабое представление о своеобразной структуре английского могущества и об его способности затравить германизм с помощью как духовных, так и материальных средств; лишь война раскрыла истину.

3

План создания германского линейного флота был составлен не в расчете на войну с Англией{50}. Было бы неуместно как политически, так и стратегически исходить из возможности нападения на Англию. До 1896 года, т.е. при Каприви, было распространено представление о том, что Англия есть морское дополнение Тройственного союза против Франции и России. Не было тогда основания и для подготовки оборонительных мероприятий против Англии. Разработанный весною 1895 года оперативный план имел ввиду войну на два фронта и в своих деталях базировался на нейтралитете Англии. Я исходил из той предпосылки, что война против Франции не должна быть крейсерской и что ее следует начать морским боем. Этот план был зародышем нашей программы строительства линейного флота; вследствие неожиданных угрожающих мероприятий британского флота в 1896 году и все более откровенной зависти наших торговых конкурентов эта программа должна была учесть появление рядом с французским фронтом также и английского.

После телеграммы Крюгеру англичане создали против нас летучую эскадру. Это внесло новые изменения в нашу судостроительную программу и заставило Штоша заострить свой план обороны против Англии, о чем он сказал мне в частном разговоре. Впрочем, первый официальный оперативный план войны с Англией был составлен адмиралтейством лишь в двадцатом веке.

Насколько маловероятной казалась раньше флоту английская угроза, насколько поглощены мы были подготовкой к войне на два фронта, показывает наше отношение к договору 1890 года, по которому мы получили Гельголанд в обмен на Занзибар и другие территории.

В письме к отцу, написанном в 1870 году и содержавшем набросок плана создания флота, я сам требовал приобретения Гельголанда. Но угроза использования его французской эскадрой, существовавшая еще в 1870 году, исчезла, когда мы обзавелись торпедами. О значении же Гельголанда для войны с Англией мы вообще почти не думали. Остров этот приобрел для нас определенную ценность лишь тогда, когда я принял технически рискованное решение превратить его в гавань, которая сделала этот утес опорной базой наших военно-морских сил и затруднила тесную блокаду нашего побережья (1906 г).

Приобретя этот остров, Каприви исходил не столько из его военного значения, о котором мы тогда почти не думали, сколько из желания улучшить отношения с Англией{51}.

Значительные уступки в Африке, которые он сделал, чтобы улучшить «внешний вид» германского побережья, вызвали тогда в Германии большое недовольство. Сам я в 1890 году не придавал большого значения Занзибару, считая, что более благоприятные условия развития Германской Восточной Африки направят торговлю к материку, минуя остров.

В то время, когда шла приведенная выше переписка со Штошем, я уже был намечен на пост статс-секретаря. Однако когда рейхстаг выразил Гольману доверие, рейхсканцлер князь Гогенлоэ не решился произвести перемены в кабинете.

На пасху 1896 года я был назначен командующим Восточно-Азиатской крейсерской эскадрой и, таким образом, имел счастье еще раз бросить взгляд на заморские интересы Германии, прежде чем стать во главе морского ведомства и приступить к выполнению судостроительной программы. В Берлине мне было дано поручение изыскать на китайском побережье пункт, в котором Германия могла бы создать экономическую и военную базу.

Глава восьмая Циндао

1

Германский труд сыграл одну из главных ролей в деле приобщения Китая к мировой торговле, но при маньчжурском владычестве нельзя было рассчитывать на осознание того факта, что Германия была дружественно заинтересована в сохранении независимости Китая. Не говоря уже о других причинах, отсутствие базы отодвигало нас на задний план, ибо единственный фактор, защищавший германский труд и производивший впечатление на враждебные нам иностранные власти, – наша летучая эскадра – целиком и полностью зависел от гонконгских доков, то есть от британской милости.

Если германские купцы хотели перестать быть посредниками между англичанами и китайцами и бросить на азиатские рынки немецкие товары, то они нуждались в собственном Гонконге в такой же мере, как и наша эскадра.