Сесил Форестер - Трафальгарский ветер

• Название: Трафальгарский ветер
• Автор: Сесил Форестер
• Издательство: ТЕРРА-Книжный клуб; Уникум
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2002
• ISBN: 5-275-00520-2, 5-86697-003-1

Перед Вами книга, которую Форестер окончить не успел...

Хорнблоуэр проходит период подготовки для выполнения своей шпионской миссии. Он освежает свой испанский в общении с пышущим здоровьем графом Мирандой, которого ему придется сопровождать в Испанию под маской слуги. Ему надлежит научиться следить за каждым словом и жестом, сама его жизнь зависит от того, чтобы не делать ничего, что могло бы выдать в нем англичанина.

Конец подготовительного периода омрачается кризисом в сознании самого Хорнблоуэра, которому претит шпионская стезя. Уже на шлюпке, которая должна доставить его на корабль, отправляющийся в Испанию, Хорнблоуэр думает: «Еще один шаг вперед на ненавистном пути. Каждый взмах весел несет меня все ближе к опасности, все ближе к возможной позорной казни…»

---

— Откуда вам все это известно?

— Пока я ждал попутного ветра в Плимуте, пришел шлюп с известиями от Нельсона. Клянусь Богом, не позднее чем через полчаса, весь город был уже в курсе.

Для Хорнблоуэра полученная информация была новой и необычайно важной, поэтому вдвойне горькосознавать, что она давно уже стала публичным достоянием, а до него, военного моряка, дошла только сейчас. В Булони у Наполеона было собрано четверть миллиона обученных, хорошо вооруженных и готовых все солдат. Единственной, но до сих пор непреодолимой трудностью, оставалась переправа всех этих войск через проливы в Англию. Непреодолимой, несмотря на тысячи плоскодонных судов, построенных по приказу императора специально для этой цели. Однако, имея в Канале хотя бы двадцать или тридцать крупных кораблей для прикрытия вторжения, Бони вполне мог рассчитывать на успех в осуществлении своих безумных планов. Он и в самом деле мог надеяться насладиться обедом с лягушачьими лапками в Виндзорском дворце, скажем, через месяц, считая с сегодняшнего дня. Судьба мира, судьба цивилизации зависели от слаженности действий британских морских соединений. Если так много было уже известно в Плимуте неделю назад, сейчас эти новости, несомненно, |известны и в штаб-квартире Наполеона: любые сведения о передвижениях английского флота считались первоочередными и жизненно важными и доставлялись по команде наверх со всей возможной поспешностью.

Бедлстоун смотрел на Хорнблоуэра с некоторым удивлением — тот, очевидно, позволил своим эмоциям отразиться на своем лице.

— Никогда не стоит переживать заранее, — сказал он, и на этот раз уже Хорнблоуэр с удивлением посмотрел на шкипера…

До этого разговора оба собеседника обменялись едва ли дюжиной фраз в течение двух дней продвижения против ветра. Бедлстоун, судя по его поведению, органически не переносил офицеров флота, но ненавязчивые манеры Хорнблоуэра, возможно, смягчили в какой-то мере предубежденность старика-капитана.

Переживать? — возразил Хорнблоуэр с напускной бравадой в голосе. — Да я вовсе и не переживаю. Когда настанет время, мы сумеем, без сомнения, разобраться с Бони и его планами.

Но Бедлстоун, похоже, уже начал сожалеть о своем внезапном приступе откровенности. Он отвернулся, напустил на себя прежний вид чем-то озабоченного капитана и принялся с подчеркнутым вниманием разглядывать крепление грота. Затем повернулся в сторону рулевого.

— Продери глаза, ты, болван! Чтоб тебя разорвало и разбросало! — заорал он на матроса у штурвала. — Тебе как было сказано держать курс? Ты что, в Испанию нас привести собрался? Вот будет подарочек для донов: пустая водоналивная лохань и безмозглый рулевой, который даже не знает, как пользоваться компасом!

Пока Бедлстоун произносил эту гневную тираду, Хорнблоуэр счел за благо незаметно удалиться в сторонку. Мысли и чувства его находились в полном смятении под впечатлением полученных только что сведений. Судя по всему, в военных действиях на море надвигался серьезный кризис. Предстояли беспощадные сражения, а он болтался посреди Бискайского залива, не имея ни собственного корабля, ни утвержденного капитанского чина. Все, что у него было, это обещания. Обещание производства в реестровые капитаны и обещание дать корабль. Но для претворения их в жизнь ему прежде всего следовало явиться в Адмиралтейство и заставить чиновников этого ведомства исполнить обещанное. За два года блокады Бреста он перенес немало трудностей, не раз рисковал жизнью, страдал от жары и холода, терпел унылую тоску монотонного блокадного существования, а в результате, да еще именно сейчас, когда война приближается к критическому моменту, он оказался не у дел. Неужели все кончится так плачевно для него? Без него произойдет решающее сражение, а он так и просидит в ожидании корабля… Пройдет неделя, и Колдер может перехватить Вильнева… Или Бонапарт может начать вторжение. Черт побери! Уж лучше бы он оставался простым коммандером, зато со своим собственным кораблем и перспективой подраться с неприятелем, чем «безлошадным» капитаном, да еще без твердой уверенности в подтверждении чина. Поистине, такая ситуация способна любого свести с ума! А тут еще этот проклятый ветер, упорно дующий с норд-оста в течение предыдущих двух дней и продлевающий его вынужденное заточение на дрянной посудине, в то время как Мидоус на его «Пришпоренном» имеет все возможности проявить себя. В глубине души Хорнблоуэр конечно понимал, что человек, за плечами которого, как у него, десять лет морской службы, не должен проявлять такого раздражения, если ветер не соответствует его пожеланиям, но он ничего не мог с собой поделать, как ни старался. Этот норд-ост медленно, но верно, вел его к вспышке безумия.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Несмотря на то, что уже давно рассвело, Хорнблоуэр продолжал валяться в гамаке. Он даже ухитрился перевернуться на другой бок, не проснувшись при этом окончательно, — давно позабытое искусство, которому ему пришлось переучиваться.

Собственно говоря, у него не было ни малейшего желания просыпаться, и он твердо намеревался оставаться там, где находился, как можно дольше. Таким образом он рассчитывал хоть немного сократить тягостное время бодрствования и ослабить с помощью сна не дающее ему покоя нервное напряжение. Вчера был плохой день. На закате задул попутный ветер, но он продержался совсем недолго и вновь сменился встречным, оставив «Принцессу» в самом центре основного ядра блокирующей Брест эскадры.

Наверху, на палубе, прямо над головой Хорнблоуэра, поднялась непонятная суматоха. Послышался шум, крики, а затем к борту баржи пришвартовалась шлюпка. Капитан мысленно зарычал, но, тем не менее, приготовился выползти из гамака. Вне всякого сомнения, это была какая-то мелочь, не имеющая к нему никакого отношения, но все-таки и такого незначительного события оказалось достаточно, чтобы пробудить в нем любопытство и заставить покинуть осточертевшее ложе.

Он сумел только выпутаться из веревочной сетки и принять сидячее положение, как перед его взором предстал незнакомый мичман. Хорнблоуэр поднял вверх заспанные глаза, отметил попутно безупречно белые штаны и башмаки с пряжками и уставился на щеголеватого молодого человека, несомненно, одного из любимчиков начальства на флагмане или при штабе. Тот молча протянул пакет, при виде которого остатки сна мгновенно слетели с Хорнблоуэра. Он поспешно схватил пакет и сломал сургучную печать.

Настоящим предписывается вам явиться в качестве свидетеля на заседание Военного Трибунала. В случае неявки без уважительной причины вы можете быть подвергнуты суровому наказанию. Заседание Военного Трибунала состоится в 9 часов утра 20 июля 1805 года в капитанской каюте корабля Флота Его Величества «Ирландия». Будет рассмотрено дело по обвинению капитана Джеймса Персивела Мидоуса, офицеров и экипажа военного шлюпа «Пришпоренный» в утрате оного судна, по небрежению выброшенного на камни в ночь на 18 июля 1805 года.

Генри Боуден, Королевский Прокурор, Капитан Флота Его Величества.

Н.Б.[1] За вами будет прислана шлюпка.

Новость была настолько удивительной и неожиданной, что Хорнблоуэр аж рот раскрыл, пока не вспомнил о присутствии в каюте постороннего и необходимости сохранять полную невозмутимость.

— Очень хорошо, благодарю вас, мичман, — сухо проговорил он, но не успел молодой человек закрыть за собой дверь, как Хорнблоуэр рывком выскочил из гамака и бросился к своему сундуку, мучительно соображая, как ему лучше разгладить складки на парадном мундире за то короткое время, что еще оставалось до начала заседания.

— «Об утрате оного судна», — повторил он вслух фразу из письма. Она могла означать только одно: «Пришпоренного» больше нет.

Но Мидоус жив, а значит, живы и другие. Вполне возможно, что потеря корабля вообще произошла без человеческих жертв.

Но каков все же этот Мидоус! Времени даром не терял. Не успел еще бывший капитан вернуться на берег, а он уже ухитрился посадить корабль на мель. Хотя, с другой стороны, посадить корабль на мель в здешних водах легче легкого, в чем он, Хорнблоуэр, готов поклясться перед кем угодно. Сам он, правда, до такого не доходил, но тем больше веса будет иметь подобная клятва в его устах.

Чтобы удалить выросшую щетину, Хорнблоуэру пришлось подтащить свой сундук к трапу, залезть на него, поставить зеркальце на палубу и бриться, высунув голову из люка и держа одной рукой бритву, а другой ухватившись за ступеньку. Ему недоставало роста, чтобы обойтись без подставки. Внезапно в голову ему пришла идиотская мысль, что Мидоусу на его месте никакой сундук не понадобился бы. Тот был так высок, что мог высунуть голову из люка без дополнительных приспособлений.

Пока Хорнблоуэр брился, балансируя на сундуке, подошел Бедлстоун. Против обыкновения, он оказался словоохотлив и сам поделился информацией. Капитан слушал его, пытаясь одновременно сохранить равновесие и оттянуть второй рукой кожу под подбородком, что было весьма трудным делом на беспорядочно раскачивающейся «Принцессе».