Юлия Тулянская - Небо и корни мира

• Название: Небо и корни мира
• Автор: Юлия Тулянская
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-046674-0, 978-5-9713-6371-2, 978-5-9762-4892-2

Обитаемый мир велик – и нет в нем конца войнам.

Бьются меж собою рыцари королевства Запада, кочевники-степняки – воины царств и княжеств жаркого Востока, ратники градов Севера, герои городов-государств Юга…

Они не сходны НИ В ЧЕМ – и считают друг друга безжалостными чудовищами.

Но ныне все народы Обитаемого мира затаились в ожидании – ибо настало время сбыться древнему пророчеству.

Скоро, очень скоро придет из земель Севера Богоборец, что помешает Творцу уничтожить людей, соберет неодолимую рать и через черное Подземелье пройдет к Небесному престолу.

И все приметы указывают на то, что долгожданный Богоборец – бывший дружинник даргородского князя Яромир, могучий воин, которого спасла от верной гибели Вестница Всевышнего – прекрасная жрица Девона.

Однако Яромир давно уже отрекся от жребия меченосца – и заставить его принять предназначенное будет непросто…

---

– Правильно, хозяйка Кейли, – отозвался сам Ершех, он стоял, прислонившись к дереву и скрестив руки. – Мышонок устал, и Лени тоже, верно? – Он снял с себя плащ и расстелил на поваленном дереве, улыбаясь девушке.

Молен – Лени ее звали в семье – ответила благодарной улыбкой.

– Садись, Лени!

– Потом будет сидеть, сейчас надо обед готовить, – сказала хозяйка Кейли. – Элст, где там топор? Озеро – опять же: сколько можно не мыться?! Лени, пока парни разводят костер, сними-ка с Мышонка рубашку и штаны, постираешь. Пока дождя нет, высохнут. Мышонок, хворост собирать, потом нагреем еще один котелок – и будешь мыться! – распорядилась она.

Элстонд достал топор, и вместе с Нейвилом они отправились за дровами.

Хозяйка Кейли тем временем, подобрав подол платья, села на поваленное дерево. Она достала мешочек с кореньями, сушеными грибами и крупой, завернутый в холст хлеб, окорок и стала наблюдать, как ее подопечные, набрав хвороста, разжигают костер.

Пришел Ершех с полным котелком воды:

– Так что, хозяйка Кейли, может, мы с Мышонком к озеру сходим, присмотрим за Лени? Вроде и безопасно, но мало ли, она одна там.

– А что ей будет? Озерник, что ли, утащит, – рассмеялся Мышонок. – Они, говорят, уже спят осенью!

– Ну, если надо, то и с озерником подеремся! – подмигнул ему Ершех. – За твою-то сестру – хоть с великаном.

– Долго не ходите, – напутствовала их хозяйка Кейли. – Надо потом для шалаша нарубить веток.

– Мама, давай я нарублю, – наклонился к ней Элст.

– Я помогу, – вызвался Нейвил.

– Ты лучше мне помоги почистить овощи, – сказала Кейли.

Она помнила, как недавно у Нейви нечаянно сорвался топор и парень угодил себе обухом по колену.

У темноволосой Кейли все дети были светлые и сероглазые – в отца. Высокий, медлительный Элстонд, усердная и спокойная Лени, шустрый Мышонок – все трое похожи друг на друга. Совсем девчонкой веселую, бойкую Кейли выдали замуж за пожилого богатого лавочника. У мужа оказался буйный и раздражительный нрав, он часто пил, а напившись, кричал: «Вы все от меня зависите! Я вас кормлю, одеваю! Без меня по миру пойдете». У него было несколько лавок в разных частях города и большой дом. Спустя два года после рождения Мышонка лавочника разбил удар, и он умер, оставив семью в долгах.

Дела оказались в таком беспорядке, что соседи только вздыхали и качали головами: вдова с тремя детьми того и гляди пойдет по миру! Но не тут-то было. Молодая женщина разобралась с бумагами, договорилась с кредиторами, продала дом и все лавки, кроме одной, и расплатилась с долгами. Теперь Кейли хозяйничала в единственной оставшейся лавке и в ней же, за перегородкой, жила ее семья. Они не так уж и плохо устроились. За три года, на зависть и удивление соседям, дела у вдовы пошли на лад. В жилом покойчике было чисто и уютно, на окнах стояли цветы, дети ходили опрятно одетые, вели себя почтительно с матерью и соседями, учились грамоте. Элст помогал в лавке, Лени вела весь дом, чистила, мыла и готовила, а сама хозяйка Кейли, располневшая, но все еще привлекательная, весело торговала, шутила с соседями, помогала бедным, шила себе и дочке новые платья и собиралась открыть еще одну лавочку.

Но тут начались знамения Конца света. За недолгий срок улица зажиточных ремесленников и лавочников, где жила Кейли, превратилась в грязные трущобы. Мастерские и лавки других хозяев закрылись, дома быстро ветшали, несколько семей ушли бродяжничать. Кейли боролась, как могла, и закрыла свою лавку одной из последних. Она и так месяцами отпускала товары в долг – по теперешним временам даром, потому что ее должники совсем уже обнищали, и взять с них было нечего.

– Что значит Конец света? – ворчала Кейли. – Теперь, значит, решили не покупать, не продавать, не одеваться! Может быть, еще и не умываться?! Всю жизнь я работала, чтобы у меня, у детей было будущее. И вот тебе! Не будет будущего! Разве так делают? – Кейли вздыхала и выразительно поглядывала куда-то вверх.

Счастье у подножия Престола казалось ей очень сомнительным уже потому, что Кейли не построила его своими руками.

– Бродяжничать не пойдем! У семьи должен быть дом! – отрезала она, когда Элст завел было речь, что даже поденной работы нигде нет, хотя он и даже Мышонок каждый день искали заработка, а Кейли с дочкой пытались ходить по богатым домам за стиркой. – Что хочешь делай, а семья должна жить, – говорила она. – Хоть лошадь посторожи богачу, хоть сапоги почисти, – наставляла она парня.

А потом пришли совсем черные дни. Всех мужчин брали в войско, у подруги с соседней улицы забрали сыновей и мужа. Сама женщина больше не могла содержать себя и младших детей и пришла к Кейли попрощаться.

– Пойду куда глаза глядят. Слышно, под Анварденом строят храм, туда сгоняют всех нищих и бродяг. Пойду туда. Все равно работа и крыша над головой. И у тебя, когда Элста заберут, другого пути не будет. Может, там и увидимся. Скоро и до вас доберутся.

Кейли проводила подругу, вернулась в дом, встала посреди большой общей комнаты, хлопнула в ладоши.

– Все сюда!

Лени оставила шитье, Элст выглянул из чулана, куда мать только что послала его за дровами, Мышонок высунулся из-за печки.

– Собираемся и уходим. Ни на какую королевскую службу ты не пойдешь, – сказала она Элсту. – И никакой храм строить тоже не будем. Ночь дома ночуем, а на рассвете – в путь.

– Мам, а мы куда? – спросил Мышонок.

– Подальше отсюда, – решительно сказала Кейли.

– Но парни все идут в войско, – начал было Элст.

– А ты не пойдешь. Не для того я тебя растила, чтобы тебе умирать непонятно ради чего. Богоборец, говоришь? Он против Небесного Престола восстал. Вот пусть небожители с ним и воюют. Если ты такой храбрый, вот, лучше нас защищай, твое место – в семье.

Собираясь в дорогу, Кейли поучала детей:

– И храм без нас возведут! Никогда такого не будет, чтобы нас разогнали жить по разным баракам, как будто мы не семья, а какие-то каторжники! И работать от зари до зари не для себя, не для будущего, а строить непонятно какой храм! Лучше жить под открытым небом, но всем вместе.

С тех пор они и были в пути. Кейли вела своих детей по дорогам Анвардена, скрывая старшего сына от королевского войска, а остальных – от бараков на строительстве храма.

На поляне горел костер. Выстиранная одежда сушилась на веревке, протянутой между двумя деревьями. Нейви в ожидании обеда достал из походного мешка книгу. К нему подсел Элст, заглядывая через плечо.

– Стихи?

– Ну да… поэма, ее сочинил Ренино в эпоху Расцвета Соверна.

– А у тебя свои стихи есть? Ты же говорил, что ты тоже стихотворец.

– Есть свои, – кивнул Нейви. – Только ну их… они мне не нравятся.

Мышонок, вымытый и закутанный в куртку Ершеха, сидел возле костра. Ершех, положив руку ему на плечи, вполголоса рассказывал, как в Залуцке он в детстве воровал с ребятами на рынке.

– А я бы испугался красть, – признался Мышонок.

Ершех фыркнул.

– Кого это испугался бы? Вседержителя? Он, по-твоему, сидит на небе с палкой и смотрит, кого бы вдарить за воровство пониже спины? Тогда уж он вдарил бы богатым, они вон сколько награбили!

– Нет, не его, а что люди заметят! – сказал Мышонок. – И потом, мама меня один раз так наказала, когда я стащил кусок пирога… И сказала, что красть нельзя никогда, ни у кого.

– Так мы же у богатых крали, а не у своих! – рассмеялся Ершех. – Вот у вас, к примеру, я никогда красть не буду. А почему бы не взять хороший окорок для хороших людей у богатого крестьянина? Он копит про запас, на случай Конца света, а пока Конец света еще далеко – почему бы не попользоваться…

– Нейви, – послышался голос хозяйки Кейли, – откладывай книжку, бери миску. Ершех, вот тебе, а это Мышонку передай… Элст, не спи.

Лени у костра разливала похлебку, а Кейли передавала миски вместе с ломтями хлеба.

Нейвил был сыном судьи из Мирлента. В начале войны он вступил в войско и под предводительством Эймера Орис-Дорма дошел до заставы неподалеку от Гронска. В битве, когда северян спасли пробудившиеся ночницы, Нейвил был ранен и попал в плен. А возвращаясь домой, отпущенный Яромиром вместе с другими пленными, повстречал семью хозяйки Кейли. В то время с ними уже бродил бесшабашный вор из Залуцка Ершех. Ершех неплохо знал язык вардов, успел пожить в разных городах и на вопрос, откуда он умеет то или это, часто отвечал: «Жизнь научила».

Костер горел уже в сумерках. Нейвил помог Лени отмыть котелок, и все сидели вокруг огня – кто на поваленном дереве, кто на куче хвороста, кто на расстеленном плаще. Хозяйка Кейли уложила Мышонка в шалаше, укрыв его одеялом.

– Хоть бы разок под крышей переночевать! – вздохнула она.

Лицо хозяйки Кейли при свете костра казалось совсем молодым.

– Ночевали же в трактире, мама, неделю назад, когда были дожди, – подал голос Элст. – И в пустом доме ночевали.