Александр Грог - Время Бригадиров

• Название: Время Бригадиров
• Автор: Александр Грог
• Жанр: Научная Фантастика

---

Бригадир бы повеселился. Точно бы повеселился, если бы только двор был живой, а не Дохлый. Но в живых веселятсяся не в одиночку, там свои хозяева на такие веселья, а вот здесь?

Отступал наверх помаленьку, поднимался по узким высоким ступенькам. Спешка вредна - повернешься, прыгнут на спину, да еще неизвестно - что там в доме, не попасть бы в полымя. Чур за загривком возился непоседой - смотреть пытался на все стороны. Бригадир с тоской подумал, что если дверь заложена изнутри, так и придется сидеть на последней ступеньке, жаться к двери, пока чем-нибудь не собьют или сдернут. Но, когда спиной прижался, пошурудил, пальцы в щель вогнал, дверины разошлись легко. Значит, разновес дверной еще работал. Сразу же дернул квадратное кольцо, чтобы замкнуть, и на заглушки его накинул - теперь не войдут.

Пробежался вдоль окон - такие же кольца дергая. Плохо, что стены скользючкой на вымазаны - высохло все, выветрило, заскорозлилось пылью. Когда последнее закрывал, один упырь уже по стенке вскарабкался, выбросил в окно руку - оцарапал Бригадира.

– Ну, ты и урод! - разозлился не на шутку. - Я привитый!

Бригадир не привитый, но иммунитет свой имел, сразу подался в дезертиры, когда заметил, что во время разведвыхода на операции его оцарапали. Отлежался, отбредил собственное… Мало что помнит о том периоде. Сидел, прятался от своих же в крапивном кусту. Может, он и вылечил. Яд на яд способен уничтожать друг друга, создавать уникальное противоядие - но это последний случай, это когда шансов почти нет, когда по иному не выжить - знаешь, что будешь разлагаться заживо. Иные сами себе пуляли наискосок, чтобы разом башку снесло, а он решил побороться. Некоторые крапивные кусты тоже смутировали. Выжить в нем, в самом его коконе не всякий лешак бы сумел. Возможно, Бригадиру помогло, что по детскому любопытствованию - шлялся где попало и переболел всякой всячиной.

Этого упыря вышибать не стал, за руку втащил и на пол бросил. Тот перекульнулся и сразу же в позу стал. Боевые инстинкты не пропьешь, не высосешь. Природа! Бурдюк бурдюком, а сразу же подкожные иглы выставил, растопырил на все стороны. С каждой желтенькая капелька стекает - не уколись.

Бригадир древний рубль с дыркой за шнур выдернул, в дырке шнурок, шнурок на палец и ну раскручивать - хорошо таким по мордам лесной нежити щелкать. Рубль малюсенький, а не всякий после такого встанет. Если лесного вдарить, того сразу насмерть - куда бы не попал (лишь бы на голое), а эти городские попривыкли: обцивилились, да объимунинились - уроды! Еще добьются, в городской совет их станут избирать. Мысль эта казалась нестерпимой

– Кто заказал Бригадира?!

Разогнал рубль по кругу и… - спасибо лысому! - с одного пиха так приложил, что упыря два раза через себя перевернуло, да так и остался лежать. Накололся к полу на собственные колюхи. Можно расспрашивать. Заставил себя остыть. Врага понять надо - это первое правило. Понятливых убивать легче.

– Кто заказал?!

Заяц лягушки пугается, лягушка зайца. Каждый, на век пуганный, живет в своем домашнем страхе. Насколько уютном и привычном, Бригадир никогда не пытался выяснить, а тут, вдруг, стало любопытно. Взялся расспрашивать этого трясущегося за вывернутую собственную жизнь, про личные интересы и каким образом они, вдруг, с его, бригадирскими интересами, переплелись.

Но какой-то разговор получился раздражающий, что десять раз бы иного убил! С трудом себя сдерживал - ведь, по-доброму же, со всей душой к нему - чего, гад, сволочь этакая, трясешься! Трудно себя с такими в доброте удерживать, еще труднее отпустить так же, по-доброму. Ну, как тут хотя бы пинка не наподдать напоследок? Говняным сапогом в копчик, чтобы рассыпался он, зараза, чтобы, зараза эта, что от него растет, тоже, наконец, прониклась, поверила, что к ней по-доброму! Тяжело с такими, ей-ей…

Раньше одной только линии придерживался - всякому оставляй видимость шанса. Пугай, но не до беспамятства, иначе и наброситься может, оставляй место, куда бежать, а вот тогда стреляй в спину или затылок. Стрельнуть? Так добить? Вгляделся в рожу - типичный городской упырь и средь своих не красавец. Стандарт со слабо выраженной челюстной, с собранными в узелок губами. Это потому, что питается, как все они через трубочку. Потому и глаза с носом спустились и кучкуются у сушеной сливы рта. От того кажется, что лба хватило бы на всякого. И некоторые приезжие держат их за умных.

Бригадир наладил на ладонь маленькую иконку, замахнулся… Тут упырь, вдруг, сказал более неправдоподобное, чем слово правды от Ерём и Еремеев.

– Ты заказ взял неправильный - вот тебя и заказали.

– Чего?!

– В лес не ходи! - сказал последнее и закусился.

Насмерть закусился.

Бригадир всего второй раз в жизни видел, как упырь закусывается сам собой. Но первый издали, а сейчас в упор. Скривился. Черт! Еще и перед обедом.

– Не ходи, не ходи… - сердился и расстраивался Бригадир, попробуй теперь - "не ходи!"

Морду беречь или одежу - это достаток определяет. Лицо сберег, а на одежду смотрел теперь с горечью. Когда другую такую справишь? В который раз себя ругнул, что в город намылился франтом, не по-походному. Ну, не дурень ли?

Открыл окно, но не во двор, а уличное - посмотрел во все стороны (вверх тоже) и полез…

4.

Что не день, то явление. Возле хрычевни, забравшись по колено в лужу, жадно лакал воду покрытый дурным лишаем массаракш, явно смывшийся из лепрозория. Очень крупный экземпляр. Бригадир давно удивлялся Смотрящему и даже ворчал (там, где об этом поворчать можно) - ведь не война же, на что их содержать? Сейчас же выставился кассетником с картонными образками - распустил святых широким карточным веером - прикрылся. Теперь, если этот спиногрыз посмотрит в его сторону, защита (хоть и хиленькая) должна отвести взгляд, но боевой массаракш, в иных случаях весьма чуткий, даже не повернулся, возможно ночью ужрался каких-то хмельных проезжих и теперь мучался. Но все равно, обошел его как можно шире - сегодня уже покувыркался, дополнительных приключений на различные части тела не хотелось - такой запросто может руку откусить.

Ввалился, тщательно придавил дверь. Посетителей, понятно, не так много, как полагается на праздник. Кто подходил к хрычевне, видел больного на голову массаракша, тут же разворачивался, шел искать иной пищи, чтобы не стать ею самому.

Хрычмастер приходу Бригадира обрадовался. Пошел в суету. Лицом и характером тертый, хитрый, как труха в кармане, да и в разговоре любит рассыпаться трухой, мельчить и все на тему соскочить мелочную, не богатырскую. Например, зайдет разговор о бабах, как их надо уламывать, а он вдруг соскочит на войну. Добро бы моровую какую-нибудь, на которой люди дохнут, так не крыс же с помоечными чайками? А начнешь о войне, он враз разговор на шлынданок переводит. И говорит так, будто сам себе не верит, на ходу теряет разумные слова. Неясный мужичишка. Словно газета дурной бумаги с маленькими буковками - попробуй такой в дождь укрыться, либо к чему-то дельному приспособить. И как только личного интереса касается, разговор начинается дельный, вразумительный.

– Черт те что делается! - взялся жаловаться Хрычмастер. - Не городишко, Вавилон стал - понаехало мигрантов. И ведь, что хотят делают, что хотят… Видел уже?

– Это массаракша на башку сдвинутого? Хочешь, чтобы прибил? Двадцать чешуек, и сам приберешь, что останется. Или тридцать пять - тогда шкуру и голову сдам без повреждений.

– За тридцать пять я сам свой зад оторву и его голову.

– Ты давно не практиковался, а массаракш злой, похмельный. Тридцать!

– Двадцать и выделка твоя!

– Двадцать пять и без выделки, - сказал свое последнее слово Бригадир. - И учти, в городе я последний трезвый, и долго им оставаться не намерен.

– Заметано.

Выглянули в окно.

– Вот урод! - сказал Хрычмастер расстроено, - А он уже и смылся.

– Може нырнул? Глубокая у тебя лужа?

– Може и так. Брось гранату!

– Жди! Граната дороже стоит. Скажи лучше своим, чтобы по всему городу разнесли - мы с тобой сторговались за шкуру.

– Это еще зачем?

– Некогда мне его искать, пусть сам ищет. Выведу на чистое - не из лужи же его вытаскивать?

– А если он не к исполнителю, а заказчику явится отношения выяснять?

– Тогда сэкономишь. Все-таки тридцать чешуек.

– Двадцать пять!

– Разве? - искренне удивился Бригадир. - Тридцать было.

– Двадцать пять! - не на шутку разозлился Хрычмастер.

– Двадцать пять - это когда он в твоей луже хлебал, а когда нырнул - дороже стало. Значит, он двоякодышащий. Сложно!

– А я думал - это он кровопийца, а вы оказывается побратимы.

– Аванс дашь?

– Ты мне и так задолжал.

– Ладно, нет, так нет. До вечера еще далеко. Буду ждать, пока сам вынырнет.

И заметил, что Хрычмастер вроде как мнется, словно вспомнил что-то.

– Чего?

– Теперь не вынырнет, - мрачно сказал Хрычмастер. - Забыл, что сегодня было?